Алексей Соболевский

Родился в Москве в семье гос. служащего, впоследствии занявшегося адвокатурой. Закончил историко-филологический ф-т Московского ун-та (1878), защитил магистерскую дисс. на тему «Исследования в области русской грамматики» (1881), приват-доцент историко-филологического ф-та Киевского ун-та св. Владимира (1882). Избран экстраординарным профессором (1884) после защиты докторской дисс. на тему «Очерки из истории русского языка». Избран проф. С.-Петербургского ун-та (1888), до 1908 возглавлял кафедру церковнославянского и русского языка. Член-корр. С.-Петербургской АН (с 4 дек. 1893), 7 окт. 1900 избран академиком по отделению русского языка и словесности. Известный собиратель русского фольклора, издал 6 томов «Великорусских народных песен».

Активный участник Славянского движения, руководитель С.-Петербургского Славянского благотворительного общества, член ряда др. патриотических организаций. Один из основателей Православного Камчатского Братства, учрежденного иером. (будущим митр.) Нестором (Анисимовым). Принимал деятельное участие в монархическом движении, был членом Русского Собрания (PC), участником 2-го Всероссийского съезда Русских Людей в Москве 6—12 апр. 1906, на котором был избран председателем учебно-воспитательного отдела. Его доклад на 2-м Съезде «Чего желаем мы, русские?» пользовался большой популярностью среди монархистов наряду с докладом П. А. Крушевана «Слушай, Россия». Наиболее активное участие Соболевский принимал в деятельности СРН: был председателем Московского Спасского отдела в С.-Петербурге и членом Пивного Совета СРН. В 1907 как известный ученый и общественный деятель был выдвинут кандидатом в депутаты Государственной Думы по Петербургу от СРН и PC, но правые в столице в Думу не прошли. После подавления революции Соболевский предостерегал монархистов от самоуспокоения, утверждая, что угроза не миновала. Так выступая 17 авг. 1907 в Москве в Союзе Русских Людей (СРЛ) с докладом «В каком положении теперь наша революция?», он заявил, что «монархисты в настоящее время еще не в силах оказать должного противодействия революционным партиям». Утверждал, что «революции конца не видно», что «русским людям придется пережить еще много тяжелых событий, если не проявится твердая власть во всей своей силе». Как отмечала в связи с этим 21 авг. газета «Русское знамя», доклад Соболевского был выслушан с вниманием и произвел гнетущее впечатление; «все ждут просвета, ясных дней, а им сулят кровавую зарю с восстаниями и мятежами». Соболевский активно выступал против политизации высшей школы, разоблачал деятельность левых профессоров и студентов. В 1910 за свои публикации и выступления был обвинен либеральными профессорами и студентами в клевете. Ему пришлось судиться, защитником на процессе был Б. В. Никольский, суд оправдал академика-монархиста.

В ходе внутренней борьбы в СРН был одним из главных сторонников А. И. Дубровина. После того как в Главном Совете СРН верх взяли противники основателя и председателя Союза, Соболевский в н. 1910 вышел из его состава. Он опубликовал в ярославской газете «Русский На-род» (№ 212) письмо, в котором обвинил Главный Совет в том, что он «заботится не о процветании Союза и не об успехах патриотического дела», а о «дележе темных денег» и стремится к объединению с В. М. Нуришкевичем и прот. И. И. Восторговым, которых Соболевский счи1 тал главными раскольниками. В ответ 9 апр. 1910 Главный Совет распространил заявление, в котором объявил все обвинения Соболевского голословными и клеветническими, а на заседании 30 мая 1910 вынес ему порицание. Собо-левский принимал участие в работе Съезда сторонников Дубровина (5-й Всероссийский съезд Союза Русского Народа в Москве 21 ноября — 1 дек. 1911). Он был избран тов. предс, съезда, а по его итогам, наряду с Е. А. Полубояриновой, стал тов. предс. Главного Совета, которым избрали А. И. Дубровина. Однако вместо ожидавшегося восстановления позиций сторонников Дубровина в СРН Съезд привел к ожесточению внутренней борьбы и окончательному расколу Союза. Видимо, после такого итога междоусобицы в монархическом движении Соболевский от политической деятельности отошел.

Этому способствовал и тот факт, что он перебрался в Москву. Здесь в 1911 он возглавил СРЛ — наименее политизированную, но и наименее влиятельную монархическую организацию. После раскола СРН Соболевский проявлял симпатии к националистам, выступал против нападок дубровинского «Русского знамени» на них. 2 марта 1912 в одном из писем возмущался, что газета Дубровина «отчаянно набрасывается на националистов», хотя он не совсем понимает, за что их надо преследовать. «Конечно, состав национальной партии внушает некоторые подозрения, но отдельные лица не то, что партия», — полагал Соболевский. При этом, он выступал с резким осуждением тех националистов, кто совершил прыжок «от украинофобства к украинству, от юдофобства к защите еврейского равноправия», таких как А. И. Савенко (организатор Киевского Клуба Русских Националистов), В. В. Шульгин и др. монархических деятелей, вступивших в антимонархический Прогрессивный блок. В годы Первой Мировой войны пользовался авторитетом среди правых из провинции как крупный деятель монархического движения, не замешанный во внутрипартийных распрях. Н. Н. Тихонович-Савицкий предлагал включить его в состав будущего единого Монархического Совета, который планировалось избрать на монархическом съезде в к. 1916 — н. 1917. В рамках планировавшейся Государем реформы органов власти в к. 1916 Соболевский был назначен членом Гос. Совета.

Победа Февральской революции произвела на Соболевского тягостное впечатление, он с болью смотрел, как разваливается государство и гибнет Россия. 24 мая 1917 в письме к Б. В. Никольскому писал: «Положение бывшей России, уходящей от нас святой Руси, — критическое». Его коллега и единомышленник акад. Н. Н. Глубоковский в письме к Соболевскому так определял суть переживавшегося момента: «Настали разбойничьи времена». В лихорадочных поисках выхода он пришел к выводу, что нужно голосовать за б ольшевиков, полагая, что они могут стать силой, способной остановить распад страны. 22 мая 1917 Соболевский писал из Москвы в Петроград Б. В. Никольскому, который по принципу «чем хуже, тем лучше» голосовал за партию кадетов: «Я голосую за список большевиков (они теперь моя пассия), веду за собой сестру и братьев и убеждаю знакомых». Затем он записался в кандидатский список по выборам в Учредительное собрание от Трудовой группы, беспартийных крестьян и общественных деятелей.

После захвата власти большевиками прекратил всякую политическую деятельность, сосредоточившись на научных занятиях. Летом 1918 был арестован без предъявления каких-либо обвинений. За него вступились ученые, и 24 авг. он был освобожден под личное поручительство члена-корр. АН С. А. Белокурова, но дело его продолжало числиться за Московским ревтрибуналом. По некоторым сведениям, подвергался аресту или другой форме задержания незадолго до кончины в н. 1929.