Диаманда Галас

Галас ненавистны многие вещи, особенно, когда дело касается турецкого геноцида армян и анатолианских греков в 1915 и 1922 годах. (этой теме был посвящен ее прошлогодний визит в Москву в рамках мемориала "Defixiones: Will & Testament"). Это связано с ее отцом - анатолианским греком, от которого она унаследовала свой музыкальный талант.

"Семья моего отца перенесла эту трагедию, эти вещи, эти люди в моих песнях. Я росла на этих историях. Часто я чувствовала себя подобно этим жертвам. Моя мать родилась рядом со Спартой. Все женщины там очень суровые дамы, особенно, когда дело касается владения ножами. Они все небольшого роста, но этого было достаточно для того, чтобы высокому турку, просунувшему голову в хижину, отрубить ее напрочь. Прекрасно... Моя мать такая же как я - мы любим приносить неприятности. Мы чувствуем себя плохо, ничего не делая".

Галас выросла в Сан Диего, необычно богатом городе по калифорнийским стандартам.

"Чем знаменит Сан Диего? Доктора, дома престарелых, сумасшедшие дома, Hell's Angels и развитое химическое производство. Для творческих людей это невыносимо, поскольку кучу времени приходится тратить только на саму себя. Вот почему я переехала в Нью-Йорк. Правда, многие люди спрашивают о том, почему я держусь в стороне от артистического сообщества Нью-Йорка, что это значит? То есть мне придется вставать каждое утро и пить кофе в кафе, где собираются художники и музыканты? Какая чушь! В Сан Диего был плюс в том, что там не было подобных сообществ. Ха ха ха".

Знание 10 языков, ее вдумчивая лирика, не говоря уже о ее последних изысканиях в греческом товариществе в Princeton, дают возможность характеризовать Диаманду как большую интеллектуалку.

"Мне неприятно говорить об этом, но это - правда. Мне вообще противно говорить об этом всем. Это лишь вызывает у меня смех. Кажется, что многие музыканты просто притворяются идиотами, чтобы продать как можно больше пластинок. Я думаю, что очень многое взяла от композиторов, таких людей как Стравинский и ему подобных - они были очень начитаны".

Всегда ли она хотела быть музыкантом?

"Мой отец посадил меня за пианино, когда мне было три года. Хотя моя первая работа была в биохимической лаборатории, я всегда хотела заняться музыкой, я очень ясно себе все представляла. Позже я начала заниматься вокалом. Это как борьба: если ты хочешь быть лучшим бойцом на своей улице или в своем районе, у тебя есть шанс им стать, но если ты хочешь стать лучшим повсюду, необходимо тренироваться. Это антитезис рок-звезды с менталитетом перешагнувшего 38 лет человека. Я очень завишу от своего голоса".

Некоторые из ее вокальных экспериментов (четыре октавы - не шутка) могли бы негативно повлиять на вокальные данные других певцов. Что она думает об этом?

"Да, но я могу делать все что угодно с моим собственным голосом. Я не особо беспокоюсь. Единственная вещь, которая меня напрягает - это телефонные разговоры. Приходится сжимать голос, потому что ты слышишь тихий голос на другом конце провода".

Сколько ей лет на самом деле?

"Я еще девочка, я в детстве".

Она не боится говорить о своем прошлом: проституция, наркотики, гепатит С, полученный от грязной иглы.

"Я никогда не жила на улице, но я работала там, когда мне было лет двадцать. Я вращалась во всем этом дерьме. Я была разочарована в людях, вращавшихся в музыкальных кругах и объяснявших мне то, что фирмы грамзаписи не понимают мою музыку. Я стала работать по вызову, мне нужны были деньги на наркотики, у меня были большие проблемы. Я жила такой жизнью около года и не понимаю, как у меня хватило сил вырваться из всего этого".

Она считает, что ее особая музыкальная миссия в жизни уберегла ее в этот трудный период и в ее последующие возвраты к приему наркотиков. Но, что случилось бы, если б она потеряла свой голос?

"Один мой приятель спросил меня: "Представь, что будет, если ты останешься без голоса, порвешь связки?" Я ответила, что буду играть на фортепьяно и писать. Он вновь спросил: "А если ты потеряешь руки"? Я ответила, что буду просто диктовать в микрофон. "Нет, если ты даже этого не сможешь"? Я поинтересовалась - он имеет в виду мою смерть? Он действительно пытался сломить мой дух. Некоторые люди должны говорить, чтобы жить".

Часто критики из-за ее мрачной натуры обвиняют ее в заигрывании со смертью. Она не соглашается с этим.

"Я праздную жизнь. Вот почему я так боюсь смерти. Я говорю и пою о смерти лишь для того, чтобы показать, как важна жизнь. Нет ничего прекрасного в смерти. Это - героиновый шик, и это не имеет ко мне никакого отношения. Когда ты подбираешься к определенному возрасту, ты понимаешь, что обязана сделать к этому моменту какие-то гребенные вещи. Я хочу сделать множество интересных вещей до того момента, как что-то сделается со мной. Я не достаточно много читала Shirley Maclaine, чтобы поверить в реинкарнацию. Ха ха ха".

Ее жизненная позиция часто не совпадает с общественным мнением.

"11 сентября Америка узнала истинное значение войны. Хотя все воспринимают это не как акт отчаяния и возмездия, а как атаку на невинные души "великого зла". Раньше такое огромное количество жертв Америку не беспокоило. Все наши жертвы безлики, поскольку пресса боится показать полностью деморализованное общество. Также безлики жертвы Америки за ее пределами: во Вьетнаме, Сербии, Ираке, Сальвадоре, Конго и так далее, и так далее. Вспоминается цитата William Blum: Террорист - тот, кто имеет бомбу, но не имеет воздушного флота. Мы все еще до конца поняли, почему произошли эти нападения, и произойдут ли еще. Я не могу предсказать будущее моей страны". Некоторые из песен ее новой программы основаны на традиционных греческих женских похоронных песнопениях, против которых в свое время выступали ортодоксальные священники. Женщины могли быть замечены и услышаны лишь в момент чей-то смерти, и это было весьма эффективно. Во время Второй Мировой женский плачь превращался в песню антифашистского протеста, призыва к действию. "Это подвигало людей на борьбу, будило в них ненависть. Траур никогда не был окружен спокойствием. От траурных песен возможен переход к чему-то очень политическому и антагонистическому". 24 апреля в театре им. Гоголя Диаманда Галас представит программу своего последнего альбома "La Serpenta Canta", представляющую собой, по сути дела, сборником лучших вещей певицы. Новая программа включает в себя композиции на стихи Henri Michaux, Paul Celan, Gerard de Nerval and Cesar Vallejo, греческие и армянские народные песни, будоражащую слух версию "I Put A Spell On You" Screaming Jay Hawkins, "Dead Cat On A Line" Tampa Red и собственные песни Галас. Это глубоко интеллектуальная программа - демократическое доказательство существования радикальных и революционных традиций как в культуре, так и в обществе. Однако это и настоящее зрелище, в котором есть все - крики, вопли, хоралы, "La Serpenta Canta" только подтверждает ощущение, что Диаманда Галас похожа на древнюю пророчицу неизбежного конца. И название шоу намекает на почти библейские намерения Галас. Она откроит вам двери в мир, где сосуществуют человеческая боль и мимолетное счастье.