Главная Войти О сайте

Евгений Кунгурцев

Евгений Кунгурцев

летчик бомбардировщик, генерал-майор авиации, Герой Советского Союза.
Дата рождения: 03.10.1921
Гражданство: Россия
Евгений Максимович Кунгурцев родился в семье рабочего. По национальности русский. Член КПСС с 1943 года.

Учился в Боткинском машиностроительном техникуме. В Советской Армии с 1940 года. В 1942 году окончил Балашовскую военную авиационную школу пилотов.

С февраля 1943 года но октябрь 1944 года сражался на Ленинградском, а позднее — на 3-м Белорусском фронте. Был командиром звена, эскадрильи. Всего за годы войны совершил 210 успешных боевых вылетов.

После войны Е. М. Кунгурцев поступил в Краснознаменную Военно-воздушную академию, которую окончил с отличием. В 1957 году окончил Академию Генерального штаба, а затем на протяжении нескольких лет находился на ответственной работе в рядах Советской Армии. За успешное освоение новой боевой техники был награжден орденом Красного Знамени. С 1968 года генерал-майор авиации Е. М. Кунгурцев в запасе.

Как весенний лесок после порыва ветра, притих многолюдный школьный зал. Десятки пытливых глаз устремлены на гостя, и в каждом взгляде взволнованное ожидание: о чем расскажет он, этот человек с двумя золотыми звездами на груди?

Не меньше волнуется и гость — дважды Герой Советского Союза генерал-майор авиации запаса Евгений Максимович: Кунгурцев. Смотрит на ребят-старшеклассников, и память уносит его в те далекие годы, когда сам был таким. Его так же волновали в те годы удаль и отвага бойцов Чапаева и Котовского, подвиги героев Хасана и Халхин-Гола. И конечно, героическая жизнь летчиков. Сколько раз, читая о них, юноша мысленно переносил себя в кабину самолета. То направлял его в бездонную высь, то вел сквозь туман угрюмой Арктики, то из-за облаков мчался навстречу врагам и неизменно одерживал над ними победу.

Крылья мечты. Как нужны они вступающему в жизнь юноше! Смело, настойчиво шел навстречу своей мечте студент Боткинского машиностроительного техникума Женя Кунгурцев. Аэроклуб. Военное авиационное училище. А потом... Потом война...

— Вам слово, Евгений Максимович, — прервал директор его воспоминания.

— О чем же рассказать вам, ребята? — обращается Кунгурцев к школьникам.

— Про войну, — слышится голос из середины зала.

— Как стали героем, — добавляет другой... Как становятся героями? Часто задавали Евгению Максимовичу этот вопрос и всегда трудно было на него отвечать. Ведь некоторые сидящие в зале юноши и девушки, пожалуй, и на самом деле считают, что есть такой рецепт, как совет для утренней физзарядки или консультация перед экзаменами.

— Я не родился героем, ребята, — начал Евгений Максимович. — Я стал им в годы войны, когда солдатский долг требовал от нас не жалеть ни сил, ни жизни во имя Отечества и победы над его врагами. Подвиги совершали миллионы. Их не забыла Родина. Высоко оценила она и то, что сделал я. Героями признавали тех, кто, не страшась трудностей, в любой опасности выполнял свой долг до конца...

То спокойно, то немного волнуясь ведет Евгений Максимович свой рассказ. О боевых товарищах — летчиках-штурмовиках, о себе. А с разных сторон новые и новые вопросы: бывало ли страшно в бою, какой боевой вылет был самым опасным, сбивали ли фашисты его самолет...

Боевые вылеты. Их было 210. И каждый — над территорией, занятой врагом, на объекты, которые направляли на наши самолеты огонь зенитных пушек и пулеметов, прикрывались истребителями. Всякий боевой вылет таил свои опасности, преподносил суровые и жестокие уроки.

...Начало 1943 года. Сержант Кунгурцев прибыл из училища в штурмовой авиационный полк, базирующийся недалеко от Ленинграда. И радостно и тяжело на душе у молодого летчика. Радостно оттого, что попал наконец на фронт. Ведь об этом мечтал с самого начала войны. Тяжело сознавать другое: рядом Ленинград — колыбель революции. Осажденный врагом и отрезанный от страны город. День и ночь ведут кровопролитные бои его защитники. Непрерывные налеты гитлеровской авиации стойко и мужественно отражают воины противовоздушной обороны. Но фашистским самолетам иногда удается прорываться через нее, сбрасывать бомбы на жилые дома, предприятия, памятники старины. Ведет огонь и дальнобойная артиллерия. Последний поезд ушел отсюда в сентябре 1941 года. Население голодает, замерзает в нетопленных квартирах. Какое мужество, какие силы нужны этому городу, его жителям и защитникам, чтобы держаться в железной блокаде! Не месяц, не два, а полтора года.

Сержант Кунгурцев много раз спрашивал командира эскадрильи: когда же в бой? Ответ получал краткий: еще несколько учебных полетов, фотобомбометание... И опять приходилось с завистью провожать товарищей на очередное боевое задание, а самому скрепя сердце кружить над заснеженным полигоном, пикировать на привезенные сюда немецкие танки и пушки, вместе с командиром терпеливо изучать только что проявленную пленку.

И вот долгожданная весть: завтра боевой вылет. В ту ночь долго не спалось. Сержант старался представить, как поведет свой самолет в одном строю с опытными летчиками, обрушит на головы фашистов смертоносный груз.

Хмурое ленинградское небо. Группа штурмовиков быстро приближается к линии фронта. Еще минута, другая, и она пройдена. Ведущий группы передал команду: приготовиться к атаке! И почти в то же мгновение Кунгурцев увидел, как справа, слева, впереди мелькнули вспышки разрывов зенитных снарядов. Надо преодолеть этот огневой заслон, прорваться к цели.

Следуя примеру командира группы, сержант изменил высоту и направление полета. Теперь — ручку от себя и в пикирование. В прицеле уже появились огневые позиции батареи дальнобойной артиллерии, что еще недавно, наверное, вела огонь по Ленинграду. Видно, как от орудий растекаются черные точки. Это фашисты спешат уйти от надвигающегося возмездия. Но нет, не уйдут! Сержант нажимает кнопку бомбосбрасывателя, выводит машину из пикирования. В какое-то мгновение острый глаз замечает, как там, на земле, у самых вражеских орудий рвутся бомбы. Разворот — и Кунгурцев обрушивает на головы фашистов огонь пушек и пулеметов.

Задание выполнено. Группа разворачивается. Сержант пристраивается на свое место. Теперь скорее на родной аэродром, пока в воздухе не появились вражеские истребители. Но все спокойно. Настроение такое, что хочется петь от радости. Пусть знают: Кунгурцев, если надо, сквозь огонь пройдет, но приказ выполнит...

При разборе боевого вылета командир при всех похвалил молодого летчика за смелость и решительность. Но напомнил и о другом: сильного, опытного врага одной смелостью не возьмешь. Нужны расчеты, маневр, осмотрительность. То, что сегодня не сбили — хорошо. А сбить могли запросто. Как шел на цель? По прямой. Зенитчикам только это и нужно. Нельзя давать им этого козыря. Сбивай врага с толку маневром по высоте, по направлению, по углу атаки...

Напряженные, горячие фронтовые дни. Евгений Кунгурцев водил свой ИЛ-2 на выполнение новых и новых боевых заданий. В составе группы, эскадрильи, полка. Юношеская горячность постепенно сменилась серьезной деловитостью, каждый боевой вылет обогащал опытом. Повзрослел, возмужал Евгений на войне. По-мужски затвердели черты лица, строже, проницательнее стали голубые глаза. Командиры называли его в числе тех, кто прочно занял место в боевом строю, на кого можно положиться в любом трудном деле.

Как-то четверка «илов», в которую входил Евгений Кунгурцев, получила задачу нанести удар по позициям гитлеровцев в районе станции Мга. На малой высоте штурмовики подошли к цели. Их налет причинил немалый ущерб врагу. Пора бы возвращаться на свой аэродром, но на железнодорожных путях заметили эшелон, видимо, подготовленный к отправке. Разве можно упустить такую цель! Но подойти к ней не просто. Станция прикрывается плотным кольцом зенитных батарей и пулеметов. Единственный выход — прорваться к эшелону на бреющем. Это не менее опасно, но можно ошеломить врага дерзостью, выиграть те считанные минуты, которые необходимы для внезапного удара.

Так и сделали. Поливая пулеметным огнем растерявшихся вражеских зенитчиков, четыре наших штурмовика вихрем налетели на эшелон. Бомбы легли в цель. Разметая вагоны, загрохотали взрывы, вспыхнули пожары. Преследуемые вражеским огнем, советские летчики ушли за линию фронта. Вскоре стало известно, что налет на станцию на несколько дней закупорил движение на важной железнодорожной магистрали.

С каждым днем в летной книжке Евгения Кунгурцева прибавлялись новые записи о боевых вылетах, множилось количество уничтоженной живой силы и техники врага. На груди летчика появились первые награды — сначала орден Красной Звезды, а затем орден Красного Знамени. Все чаще уходил он на выполнение боевых заданий во главе группы. И как бы трудно ни складывалась обстановка, на свой аэродром группа всегда возвращалась с победой.

В начале 1944 года наши войска перешли в решительное наступление под Ленинградом. Опираясь на сильную оборону, созданную за многие месяцы осады города, гитлеровцы оказывали ожесточенное сопротивление. Огромных усилий требовала борьба за каждый опорный пункт. Напряженная пора была и у летчиков штурмовой авиации. Своими точными ударами они помогали наземным войскам взламывать вражескую оборону, уничтожать артиллерийские группы, склады боеприпасов, горючего и другие объекты. Дополнительные трудности создавала погода. Низкие облака прижимали самолеты к земле, нередко мокрый снег залеплял стекла кабин. Но и в этих условиях штурмовики отыскивали цели, обрушивали на них свой смертоносный груз.

В начале марта Кунгурцев повел группу «илов» на штурмовку важного опорного пункта. Вначале фашисты не подавали признаков жизни. Но когда наши самолеты подошли к самой цели, внезапно и дружно ударили зенитные пушки и пулеметы.

— Приготовиться к атаке! — передал Кунгурцев товарищам по радио. — Следить за мной.

Быстро совершив маневр высотой и скоростью, Евгений первым спикировал на цель и сбросил бомбы. Его примеру последовали другие летчики. Первый заход оказался удачным. За ним второй, третий, пятый. Освободившись от бомбового груза, штурмовики «проутюжили» вражескую пехоту. Итог боевого вылета вполне удовлетворительный: уничтожен склад с боеприпасами, подавлен огонь минометных батарей, основательно потрепаны подразделения пехоты гитлеровцев.

На следующее утро четверка штурмовиков во главе с Кунгурцевым снова отправилась к этому опорному пункту. К цели подходили на малой высоте, пробиваясь сквозь густые низкие облака. Начавшийся снегопад окутал все вокруг сплошной белесой мглой. Только смелость и мастерство ведущего позволили своевременно и точно пробиться к объектам штурмовки и нанести по ним удар. Вскоре наши наземные войска овладели опорным пунктом.

В один из апрельских дней группа Кунгурцева, выполнив боевое задание, возвращалась на свой аэродром. Шли без прикрытия истребителей. Уже недалеко была линия фронта, когда в наушниках раздался встревоженный голос стрелка:

— Командир, сзади «фоккеры»!

На мгновение Евгений обернулся. Шесть немецких истребителей «фокке-вульф-190» быстро приближались к четверке наших «илов». И сразу перед командиром задача, которую надо решить в считанные секунды: принимать бой или уходить? То и другое смертельно опасно. Уходить — могут всех перебить. Принять бой? Но штурмовик — не истребитель. У него меньше скорость, хуже маневр. При встрече с истребителями ему полагается обороняться и уходить на бреющем полете. А тут у врага еще и численное превосходство: шесть против четырех...

— Приготовиться к бою! — передал Кунгурцев ведомым.

Рассчитывая на скорую и легкую победу, фашистские летчики смело заходят сзади. Но их встречает дружный огонь стрелков. Сорвалось! В лоб заходить не решаются — знают, что у «илов» сильное лобовое вооружение. Снизу у него броня, да и высота не для скоростного истребителя.

«Фоккеры» отходят в сторону, перестраиваются и снова устремляются в атаку. Один выпустил длинную очередь по Кунгурцеву. Ее трасса прошла прямо над фонарем. Но маневр скоростью подвел фашиста. Он проскакивает над машиной командира и попадает в прицел. Кунгурцев нажимает на гашетки. Несколько секунд — и «фокке-вульф», свалившись на крыло, задымил, пошел к земле.

Но в воздухе осталось еще пять. Озлобленные гибелью сам лета из их группы, они продолжают наседать на краснозвездные штурмовики. Только меняют тактику: одни заходят на «илы» сзади, другие сбоку. Выбрав удобный момент, летчики группы сбили еще одного, устремившегося в атаку «фоккера».

Такой исход короткой встречи с советскими штурмовиками охладил пыл остальных фашистских летчиков. У самой линии фронта они развернулись и ушли. Группа Кунгурцева без потерь возвратилась на свой аэродром. Боевые друзья, командиры горячо поздравили его с блестящей победой, восхищались его мастерством.

Вскоре звену, которым командовал Евгений Кунгурцев, снова пришлось принять бой с вражескими истребителями. Было это так. Группа наших штурмовиков получила задание нанести удар по аэродрому противника в Иммалан-Ярви. Объект важный, прикрывается несколькими батареями зенитной артиллерии, истребительной авиацией. И все же надо пробиться. Через огонь, через все опасности. Может быть, через смерть. Таков приказ...

Рано утром группа взяла курс на запад. Скрываясь в облаках, наши летчики сумели обойти пояс противовоздушной обороны, что прикрывала подступы к аэродрому. Но над самой целью по штурмовикам внезапно ударили новые батареи. По небу густо рассыпались темно-багровые клубки взрывов зенитных снарядов.

«Илы» маневрируют высоки, скоростью. Затем стремительная атака. Видно, как горят самолеты, не успевшие покинуть стоянки, рушатся охваченные огнем аэродромные постройки, склады. Взрывные волны не раз подбрасывали самолет командира звена, но он снова и снова заходил на цель.

Итог боевого вылета весьма внушительный: уничтожено на земле 10 и повреждено 5 вражеских самолетов, взорвано 3 склада боеприпасов и горючего, подавлено 3 зенитных батареи. В воздушном бою, завязавшемся над целью, группа сбила один «фокке-вульф-190». Все наши самолеты вернулись на аэродром, правда многие «илы» изрешечены пулями и осколками..

Летчики-фронтовики хорошо знают, как сложны полеты на разведку и фотографирование позиций и оборонительных сооружений противника. Они требуют исключительной смелости, выдержки, находчивости, поистине виртуозного летного мастерства. Часто разведчик идет на задание один, без прикрытия истребителей. Идет туда, где враг всеми силами старается скрыть от воздушного наблюдения самое главное, а когда назревает опасность «разоблачения», делает все, чтобы разведчик не ушел и не доставил своим ни фотоснимков, ни того, что успел подсмотреть наметанным взглядом. И потому яростно бьют по разведчику зенитные пушки и пулеметы, как за дорогой добычей, охотятся за ним истребители.

А разведчику надо обязательно пройти над целью. Пройти с постоянной скоростью, не нарушая прямолинейности полета. Пройти даже тогда, когда машину встряхивают рядом рвущиеся зенитные снаряды, нещадно секут осколки. Иначе на пленке не будет того, что так необходимо командованию, а значит, бесцельным окажется трудный и рискованный полет.

Воздушная разведка стала, по существу, второй профессией Евгения Кунгурцева. Командование видело в нем летчика, которому по плечу задания любой сложности. Каждый его разведывательный полет позволял добыть самые свежие и самые нужные данные о противнике. Для Кунгурцева как бы перестало существовать понятие «нелетная погода». Наоборот, ненастье нередко даже помогало ему выполнять ответственные боевые задания. Низкие тучи, густая облачность — самая подходящая маскировка для воздушного разведчика, позволяющая неожиданно вынырнуть над линией вражеской обороны, над аэродромом или переправой. Именно в такую «нелетную» погоду он фотографировал укрепления противника на Карельском перешейке, на ряде других направлений наступления наших войск.

В конце августа 1944 года Кунгурцеву и его группе было приказано разведать и сфотографировать систему главных оборонительных сооружений гитлеровцев на Нарвско-Таллинском направлении. Этот район прикрывался сильным огнем зенитной артиллерии и истребителями. Пробив облачность, группа «илов» вышла к цели, но была встречена ураганным огнем. И все же Кунгурцев сумел сфотографировать нужные объекты общим планом. Но этого было недостаточно. Командир звена приказал ведомым обрушить бомбы и реактивные снаряды на зенитные батареи, а сам, снизившись до 60 метров, прошел над самыми оборонительными сооружениями. Снимки, сделанные Кунгурцевым, оказали очень большую помощь нашим наступавшим наземным войскам.

Не все такие полеты кончались благополучно. В начале 1945 года, во время боев за освобождение Эстонии, Кунгурцев попал под такой шквал зенитного огня, что самолет был серьезно поврежден. С трудом довел подбитую машину до своего аэродрома. Прямо из кабины штурмовика летчика увезли в госпиталь. Подлечившись, снова вернулся в родную часть, принял командование эскадрильей, в которой начинал боевой путь. К этому времени не был уже Героем Советского Союза.

И опять каждый день боевые вылеты. На штурмовку скоплений вражеских войск и техники, на разведку и фотографирование. Но в один из мартовских дней 1945 года, когда ожесточенные бои шли в Восточной Пруссии, Евгений Кунгурцев не вернулся с задания. Товарищи, вместе с которыми он бомбил и обстреливал скопление вражеских танков и мотопехоты, доложили командиру полка кратко:

— Погиб над целью...

Да, они видели, как потерявший управление самолет командира эскадрильи устремился к земле и упал в расположении вражеских войск. Если бы Кунгурцев был жив, он наверняка нашел бы выход из положения, как находил много раз в подобных случаях. На этот раз конец. По традиции летчики полка почтили память боевого друга, поклялись отомстить за него. Они не знали тогда, что Евгений остался жив, что на его долю выпали суровые и страшные испытания.

...Взрыв снаряда перед самой кабиной, и острая боль будто ножом полоснула по всему телу. На какое-то время Кунгурцев потерял сознание, а когда очнулся, заметил, как самолет стремительно приближается к земле. Еще несколько секунд — и «ил» врежется в нее. Хватит ли сил, чтобы в эти оставшиеся мгновения выдержать поединок с почти неминуемой смертью? Хватит ли их патом, чтобы уйти и не попасть в руки врагам?..

Перед самой землей Кунгурцев с огромным трудом выровнял машину. Почувствовал, как она глухо, тяжело ударилась о землю. Потом все вокруг заволокла тьма. Сколько это продолжалось, он не знал. С трудом открыл залитые кровью глаза, когда услышал необычный стук. На плоскости у самой кабины немец с автоматом. Он стучит по фонарю, что-то кричит другим, оставшимся внизу.

Полуживого Кунгурцева грубо вытащили из кабины, отвезли в лагерь. Силы возвращались к нему медленно. Как только поднялся на ноги, сразу повели на допрос. Кунгурцев не отвечал на вопросы. Его избивали, бросали в сарай, где находились военнопленные, и снова тащили на допрос. Но ни побои, ни издевательства не сломили волю советского летчика.

Через две недели группу военнопленных, среди которых был и Кунгурцев, направили в лагерь, находившийся южнее Кенигсберга. У Евгения созрел план побега. Несколько десятков наших воинов во главе с ним осуществили этот дерзкий замысел. Пробираться из вражеского тыла было очень трудно. Ведь путь пролегал по земле Восточной Пруссии. Скрываясь в лесах, смельчаки 22 дня шли на восток. Голодные, измученные неволей, многие раненые, они все же добрались до своих.

И вот Евгений снова в родном полку. Боевые друзья встретили его как воскресшего из мертвых. Подлечившись, летчик-герой снова повел штурмовик на позиции гитлеровских войск. В апреле 1945 года командир эскадрильи 15-го гвардейского штурмового авиационного полка Евгений Максимович Кунгурцев был награжден второй медалью «Золотая Звезда». К тому времени на его счету было уже более 200 успешных боевых вылетов...

В послевоенные годы Евгений Максимович продолжал службу. Осваивал новые типы самолетов, учил летному мастерству молодых авиаторов. Командовал полком, соединением. Недавно уволился в запас. И хотя числится в списках тех героев-фронтовиков, которые уже «отлетались», его сердце навсегда осталось с авиацией.

© БиоЗвёзд.Ру