Георгий Климов

С 1936 по 1946 учился в 206-й школе Ленинграда; находился в Ленинграде весь период Великой Отечественной Войны.

В 1946 поступил на кавказское отделение Восточного факультета Ленинградского государственного университета; впоследствии кафедра кавказских языков была переведена на Филологический факультет, который и окончил в 1952.

С 1952 — аспирант Института языкознания АН СССР по специальности «картвельские языки». С января 1953 откомандирован на два года в Институт языкознания АН Грузинской ССР, где работал под руководством проф. А. С. Чикобавы. В 1955 защитил в Тбилиси кандидатскую диссертацию на тему «Основные синтаксические вопросы атрибутивного комплекса в картвельских языках».

С декабря 1954 — м.н.с. сектора кавказских языков Института языкознания АН СССР, с 1961 — м.н.с. сектора общего языкознания. В течение ряда лет был учёным секретарем сектора кавказских языков, затем — сектора общего языкознания. В августе 1962 утвержден в звании с.н.с. С конца 1963 по середину 1964 — и.о. зав. сектором общего языкознания.

В 1965 защитил докторскую диссертацию. С 1971 (и до смерти в 1997) — ответственный секретарь журнала «Вопросы языкознания». С 1975 — заведующий сектором (отделом) кавказских языков. В 1981—1985 был членом экспертного совета ВАК. В 1988 утвержден в звании профессора. В 1990-е годы был также председателем одного из советов по защитам докторских диссертаций.

Лауреат Государственной премии Российской Федерации в области науки и техники (1995). Вице-президент Европейского общества геолингвистики и диалектологии. Член Главной редакции Лингвистического Атласа Европы. Член Европейского лингвистического общества. Член Европейского общества кавказоведов.

Автор более 360 научных работ (некоторые опубликованы посмертно). Незаконченной осталась последняя монография «Очерк сравнительной грамматики картвельских языков».

Работы Г. А. Климова 1960-х гг. и последующих лет (наряду с работами Т. Гамкрелидзе, Г. Мачавариани и др.) создали новую парадигму в картвелистике — были разработаны вопросы атрибутивного комплекса, реконструкция системы склонения, этимологический словарь, проблема древних картвельско-индоевропейских контактов, типологическая характеристика картвельских языков и пр.

Одной из наиболее актуальных задачи типологии считал построение объяснительной типологической теории и естественной типологической классификации, в основе которой лежит понятие языкового типа; при этом ведущее положение должна занимать содержательно-ориентированная, или контенсивная типология.

В рамках контенсивной типологии сформулировал понятие эргативного строя как целостной языковой системы (в определенной степени здесь были развиты идеи И. И. Мещанинова), а также открыл новый языковой тип — активный строй. Реализуя принцип системности в типологии, выявил ряд так называемых «импликаций» активного строя (разделение су ществительных на активный и инактивный классы, преобладание диффузных глагольных основ, противопоставление «сингулярных» и «плюральных» глагольных лексем и пр.). При типологическом исследовании активного строя в значительной мере опирался на языки Северной и Южной Америки; кроме того, интерпретировал некоторые реконструированные языковые системы (индоеропейскую, картвельскую и др.) в терминах активного строя.

Как компаративист разрабатывал проблемы неочевидного родства, сравнительно-исторического изучения языков без письменной традиции, древних ареальных контактов. Высказывал скептическое мнение относительно гипотез о дальнем языковом родстве — в частности, относительно «иберийско-кавказской» и «ностратической» семьи, о связях кавказских языков с хуррито-урартскими и пр. Считал необоснованной идею Н. С. Трубецкого о родстве северокавказских языков, выступая с критикой работ С. А. Старостина по северокавказской реконструкции.