Гиора Файдман

- Добрый день, - жмет мне руку пожилой улыбчивый человек. - Вы ведь говорите по-английски? А то я по-русски, честно говоря, знаю в основном неприличные слова. В Израиле русских очень много, так что меня это не обошло стороной. Когда я в России, чувствую себя дома.

вопрос: Почему?

-ответ: Мои родители из Кишинева. А кроме того, из шести миллионов израильтян как минимум миллион - русские, и у меня среди них много друзей. Тут большую роль играет менталитет. В Японии никогда не буду чувствовать полностью дома, потому что там совсем другой менталитет. В Германии или Италии комфортнее. А в России он совсем свой, родной.

Хотя есть еще один момент. Сейчас я считаю, что живу в Петербурге, иначе не почувствовать себя своим. Каждый день я в новом городе и люблю думать, что именно здесь-то я и живу. А как иначе? Гуляю по улицам Токио, Петербурга, Берлина, и не понимаю, что люди говорят, но как только выхожу на сцену - мы со слушателями моментально находим общий язык. И я считаю, что любой город - мой дом.

Музыка объединяет людей, делает их семьей. Это свойственно любому искусству, но музыке в первую очередь, потому что ее человек осваивает первой. Когда рождается ребенок, он сообщает матери: "Хочешь общаться со мной? Спой мне, ведь я пока знаю только этот язык".

в: Когда выбираете оркестр, с которым будете работать, то что для вас важнее – виртуозность исполнения или человеческие качества музыкантов, контакт с ними? Для солиста ведь это очень важно.

-о: Хороший вопрос! Это крайне важно. Не верю, что музыка бывает плохой, - бывает неудачная интерпретация. Всегда впереди идет душа, а вслед за ней - музыка, и от человека зависит, как ее подать. Для меня семья - не только родственники, но и оркестр, слушатели - все, с кем в данный момент мы объединяемся в музыке. В этом смысл любого искусства.

Я не кларнетист, а певец. Кларнет - всего лишь микрофон моей души. Что значит для меня фраза "выступает солист с оркестром"? Что две составляющие сольются воедино. Простая формула: один плюс один равняется один. Солист концентрирует энергию оркестра в себе, задает ему направление и передает музыку слушателю.

Часто говорят "я так одинок". Но люди не бывают одиноки! Внутри них есть голос, состоящий из массы составляющих - все, чему мы научились в жизни, менталитет страны, города, семейные ценности. Я - это чаша, собравшая все компоненты мира вокруг, и этот мир не дает мне остаться в одиночестве. Слушаю звуки бокалов в этом кафе - это музыка. Ваш голос - тоже музыка. Впечатления набираю по капле, чтобы вечером получилась музыка. Я никогда заранее не знаю, что буду играть, музыка проходит такой же путь, как человек. Сначала рождается, потом встает на ноги, растет, начинает общаться с окружающими. Поэтому как бы я ни играл - один, дуэтом, с оркестром, - все равно получается, что играю партию своей души.

в: Как вы думаете, почему клейзмерская музыка, да и другие традиционные, этнические направления становятся все популярнее?

-о: Надо начать с того, что такое традиционная музыка. Считаю, что это любая музыка на "родной" территории. Бах - народный композитор, потому что писал церковную музыку тогда, когда это был самый популярный жанр. Шуберт - немецкий "фольк", потому что работал в Германии и был популярен. Чайковского понимают и ценят во всем мире, но родился-то он в России. Сейчас все это называется "классикой", но тогда было поистине народной, этнической музыкой.

Вот про меня говорят, что я еврей. Не знаю, что они имеют в виду (смеется), но допустим, что еврей. И что, мне теперь нельзя играть Ave Maria? Или когда я играю слушателям традиционную еврейскую музыку, они что, ощущают себя евреями? Понимаете, музыка всегда выше народности или религии, хотя родилась на определенной территории. Вот балалайки, балет, поэзия - это зеркало русской культуры. Но ведь их понимают и могут играть во всем мире. А я родился в Аргентине, но это не значит, что я могу воспроизводить только танго. Мир разделен границами, войнами, национальностями, религиями, но музыка - средство перешагнуть через все это.

Вчера в аэропорту Тель-Авива видел арабскую женщину с сынишкой. И у него были такие выразительные глаза, что я подошел. Хотя между евреями и арабами идет война. Я улыбнулся и спросил: "Вы понимаете иврит?" "Немного", - ответила женщина. Тогда я наклонился к мальчику и сказал: "У тебя очень красивые глаза". Они улыбнулись оба. Одно маленькое замечание может изменить человеку жизнь. И одна нота может изменить жизнь. И вот это самое важное, что надо помнить.