Максимилиан Максаков

Максимилиан Карлович Шварц-Максаков родился в 1969-м, в Черновицах, Буковина (Chernovitsy, Bukovina). Он рано остался без родителей, оставшись на попечении бабушки и дедушки. После того как десятилетний Максимилиан получил роль Амура в спектакле приезжей будапештской оперы, в нем проснулась любовь к сцене. Не желая оставаться в своем провинциальном городке, Максаков укатил вместе с труппой, которая была рада принять к себе обладателя столь звонкого колоратурного сопрано.

Шесть лет спустя беглец вернулся, представ перед бабушкой и дедушкой в образе настоящего франта. Ему пришлось освоить тонкости ремесла ресторанного артиста, чтобы завоевать сердца горожан, потому что на привычные для него в прошлом роли пажей и амуров отныне крепкий юноша не годился. Со временем Максаков дорос до ресторанов Киева (Kiev), а также выезжал с выступлениями в Санкт-Петербург (St. Petersburg), где перенимал опыт у Камилло Эверарди (Kamillo Everardi).

Попав по приглашению в опереточную труппу Ростова-на-Дону (Rostov-on-Don), Максимилиан, которому едва исполнилось двадцать, заполучил роль Демона в одноименной опере Антона Рубинштейна (Anton Rubinstein). После грандиозного выступления на большой сцене Максаков оказался в Тифлисской опере, однако до этого консультировался у итальянского маэстро Паоло Буцци (Paolo Buzzi), желая удостовериться в своем таланте, прежде чем продолжить карьеру.

Один из учеников Буцци, Евгений Ряднов (Eugene Ryadnov), взял шефство над Максаковым в Тифлисе. Творческие, но при этом тяжелые рабочие дни баритона складывались из чередующихся спектаклей в опере с гастролями по всей империи. Он даже сумел возглавить оперный сезон в Казани (Kazan), решив остановить выбор на тех спектаклях, которые ему самому принесли успех. В конечном итоге, Максимилиан стал выступать не только на правах премьер-певца, но также зарекомендовал себя искусным режиссером-постановщиком.

После астраханской премьеры 'Аиды' ('Aida') Дж. Верди (Giuseppe Verdi) 1 октября 1920-го, где Макс сыграл эфиопского царя Амонасро, было поставлено еще около десятка опер. Однако в судьбе певца случилось великое горе – скончалась его супруга Ксения Васильевна Иорданская (Ksenia Vasilyevna Jordanskaya). Максаков впал в глубокую депрессию, стал равнодушен к музыке и на некоторое время отошел от дел.

Однако осенью 1921-го вдовец с новыми силами, новым запалом и страстью вернулся в театр. 52-летний баритон неожиданно предложил руку и сердце молоденькой Марии Петровне Сидоровой (Maria Petrovna Sidorova), 19-летней певице, которая столь же неожиданно для всех дала свое согласие. Их свадьба стала настоящей городской сенсацией. С этого момента начался путь Марии Максаковой к мировой известности в оперном искусстве.

Осенью 1922-го с приходом НЭП в судьбе певца начались новые трудности. Билеты возросли в цене, плохо продавались и артисты фактически остались без зарплаты. Уже в мае 1923-го Максаковы были вынуждены переехать в Москву (Moscow), где Мария получила роль Амнерис в 'Аиде', готовящейся к постановке в Большом театре (The Bolshoi Theatre). По стечению обстоятельств, сам Максимилиан выступал в Большом только на правах гастролера, не будучи принятым в основную труппу.

В период с 1925-го по 1927-й Максаков преподавал в Ленинграде (Leningrad), в котором его жена солидно пополнила свой репертуар. По возвращении в столицу Максимилиан до 1930-го был преподавателем ГИТИСа (GITIS), а Мария продолжала карьеру в Большом. Если супруг не пел вместе с ней в одном оперном спектакле, то обязательно сидел в первом ряду партера. К концу 1920-х он уже плохо слышал, поэтому пользовался слуховой трубкой, зато его голос звучал по-прежнему великолепно. Последнее подтверждается его замечательным выступлением в 1929-м в опере Камиля Сен-Санса (Camille Saint-Saëns) 'Самсон и Далила' ('Samson et Dalila') в Тифлисе.

Летом 1933-го Максаков, вероятно, в последний раз напомнил о себе на сцене. Вместе с женой он прибыл в Дом отдыха для артистов Большого театра в Поленове (Polenovo), где на радость публике живо и весело исполнил куплеты Эскамильо из 'Кармен' ('Carmen').

Долгое время Максаковы были вынуждены меня ть одну коммуналку на другую. Они получили отдельные апартаменты только в 1925-м. В период с 1935-го по 1936-й Мария Максакова, скрепя сердце, оставила супруга, гастролируя по Турции (Turkey), Польше (Poland) и Прибалтике (Baltic states). Она очень переживала за Максимилиана, страдающего приступами стенокардии, писала ему письма и отправляла телеграммы практически каждый день.

26 марта 1936-го Мария исполняла партии Любаши в 'Царской невесте' ('The Tsar's Bride'). За ее выступлением, как обычно, в первом ряду наблюдал супруг. Во время второго акта к артистке забежал посыльный, сообщивший, что Максаков, почувствовавший себя плохо, ушел домой, где ему стало еще хуже. Неизвестно, что творилось в сердце Марии до конца представления, после которого она поспешила к супругу. Однако Максимилиан уже ушел из жизни…

В 1969-м в Малом зале Театрального общества прошел вечер в честь 100-летия со дня рождения Максимилиана Карловича.