Мария Глазкова

- Мария, последняя информация о вас в Интернете - четырехлетней давности, и на тот момент у вас была только одна дочка.

- Да, и вообще другая жизнь, другой муж, мой однокурсник, мы вместе в театре работали. Через какое-то время расстались. Причем он замечательный человек, и у нас хорошие отношения. Даже когда мы разводились, и суровая тетенька в суде спросила, не хотят ли стороны примириться, мы изумленно посмотрели друг на друга и сказали: А мы и не ссорились. К сожалению, дороги разошлись. Идешь вот так по жизни, совершаешь какие-то поступки, что-то ломается, рушится. А потом вдруг находишь своего человека и понимаешь, что мир складывается, как мозаика: какие-то частички сошлись - и все встало на свои места. Это очень ценно и редко дается. Наверное, надо пройти какой-то путь, чтобы это заслужить.

- Правильно ли будет сказать, что для вас на данный момент важнее семья, нежели работа?

- Для меня это совершенно неравнозначные вещи. Наверное, я неправильная актриса, потому что у меня почти совсем нет профессиональных амбиций. Я просто люблю свою работу. Сегодня роли есть - и слава Богу, завтра их не будет - ничего страшного. Актрисы, которые думают исключительно о работе, наверное, не до конца счастливы в личной жизни.

- А как у вас складываются отношения со свекровью? Что-то могли бы посоветовать своей героине из собственного опыта?

- Здесь я скорее исключение, чем правило, потому что у меня замечательная свекровь, с которой мне очень легко общаться. Я благодарна ей за терпение и понимание. В фильме, когда я прихожу в больницу к Камилле, я сама чувствую, что значит быть свекровью. Я понимаю, что Камилла - чудесная девочка, но в душе при этом рождается буря самых противоречивых эмоций: незнакомый человек вторгается в твою жизнь и претендует на самое дорогое, что у тебя есть, на то, что ты холил, лелеял, выпестовал. А тут надо впустить в свой мир другую женщину, чужую - это намного сложнее, чем впустить в свой мир другого мужчину. Поэтому, на мой взгляд, тещей-то как раз быть проще: за счет противоположности полов с зятем легче достичь взаимопонимания.

- Как вы в целом воспринимаете свою героиню?

- На каком-то сайте недавно прочитала: уж очень Анна правильная, такая хорошая, каких не бывает. Не знаю, так-то оно так, но, с другой стороны, она позволяет себе какие-то сомнительные поступки, хотя и ради детей. Анна чистая и искренняя - наверное, этим она и симпатична многим зрителям. Такие люди всегда вызывают сочувствие.

- По-вашему, Анна больше жертва обстоятельств или все же собственной слепоты, невнимательности?

- Мне сложно ответить на этот вопрос. Непонятно, к примеру, как можно быть такой слепой, такой дурой откровенной. В то же время осознаешь, что когда человек абсолютно счастлив в своем мире, ему не нужно замечать какие-то вещи, которые происходят извне - он самодостаточен.

- Как вы относитесь к сериалам в целом? Смотрите что-нибудь?

- Иногда. Смотря что подразумевать под сериалом, они же разные. 4-8 серий -сериал, и 300 - сериал. Я с удовольствием смотрела и смотрю зарубежные сериалы: Секретные материалы, Скорую помощь, Секс в большом городе, Отчаянные домохозяйки. Такие сериалы позволяют не следить за сюжетом, и можно в любой момент включиться, в отличие от лент формата нашей Черной богини. Хотя будь у меня возможность, я бы и такие смотрела. Но в целом я телевизор смотрю крайне редко. Впрочем, у актеров есть стимул - понаблюдать, кто как играет из нашего цеха, увидеть какие-то интересные работы. Олег Гущин мне рассказывал недавно, что был на какой-то встрече работников культуры, там к нему подошла Валентина Талызина. Ей очень понравилась его роль в Черной богине. Я даже удивилась, что кто-то из актерской братии успевает смотреть сериалы. У всех же работа, спектакли. Приятный момент.

- А как работается на съемочной площадке?

- Очень большой плюс этого сериала - отличная команда: она хороша и по человеческим качествам, и по профессиональным. Замечательные режиссер-постановщик, оператор, художник, костюмеры. И все работают очень слаженно, а это очень ценно. Я за свою жизнь повидала и непрофессиональных людей на съемочной площадке, а это страшно, когда проваливается какое-то звено в цепи и приходится брать людей из другого цеха.

- В сериале много экстремальных ситуаций. Не было ли страшно сниматься, скажем, в сцене пожара?

- Мне нет. Я с детства рисковый человек. Острые моменты мне даже нравятся, и я комфортно себя в них чувствую. С точки зрения пожара. Если ты работаешь с профессионалами, и ты им доверяешь, то тогда не страшно. Понимаешь, что все рассчитано по минутам, по деталям, по пунктикам, и никакого форс-мажора просто быть не может.

- Но какие-то трудности все же пришлось преодолевать во время съемок?

- Тут два момента. Первое - было сложно работать в экспедиции, когда лил дождь, гремели грозы, погода не установилась, и мы не могли снимать. А когда началось лето и стало печь солнце - тоже приятного было мало. Когда снимали сцену похорон (она выдержана, как мне кажется, в стилистике итальянского кино: гора, кладбище на горе, внизу море, все в черных костюмах), это было очень красиво, но представьте себе, что в это время пекло летнее южное солнце, а рядом ни одного деревца. А ведь мы целый день снимали, да еще в темной шерстяной одежде. Как никто не получил тепловой удар, я не понимаю. Второй момент - от очень большого объема работы накопилась просто жуткая усталость. Я никогда до этого не работала в таком масштабе.

- Легко ли вам плакать в кадре? Сами делаете или применяете спецсредства?

- Сама, и очень не люблю всякие спецсредства. Это же составная часть моей профессии. Ты должен собой управлять. Для актера заплакать - это часть его натуры. Другой момент, что чтобы показать горе на экране, вовсе не обязательно плакать. Порой можно сыграть с сухими глазами, но так, что будет страшно.

- Вы больше театральная актриса, на экране телевизора вас увидишь нечасто. Что вам самой больше по душе: кино или театр?

- Я очень люблю театр, у меня за плечами 8 сезонов в Театре на Малой Бронной. Я работала с замечательными режиссерами, была избалована хорошими ролями. Первый актерский голод был утолен, и мне стало интересно попробовать свои силы в кино. Я не могу сравнить, и сказать, что больше нравится - это две очень разные вещи. Сейчас так получилось, что я ушла из театра и целиком посвятила себя кино. При этом моя любовь к театру остается неизменной, и я надеюсь в ближайшем будущем вернуться на театральные подмостки.

- Какие роли ваши любимые?

- В театре самые сильные впечатления остались от дипломного моего спектакля, Три сестры, который ставил Дуров. Я играла там Ирину. Это просто как первая любовь. Чудесный спектакль! Великолепные актерские работы. Покойный Олег Николаевич Ефремов, когда увидел этот спектакль, был очень растроган, и сказал про одного из наших студентов: Такого Тузенбаха я не видел еще ни разу. Редкий спектакль. Потом, в театре мне еще очень запомнились Пять вечеров Женовача, обласканные вниманием критиков. Многие, в том числе и я, получили премии за роли в нем. Вообще, каждая роль - это детище, в которое ты вкладываешь душу, сердце, и к которому не можешь равнодушно относиться. А в кино мне нравится моя роль в сериале Рокировка, очень нравится фильм Чудеса в Решетове - такие сценарии бывают раз в 10 лет. Другое дело, что в нашем кино реализовать такой сценарий трудно, его бы в Голливуд, и они бы из этого сделали что-то шедевральное. Интересный образ - потому что не похож на все остальные мои роли - в Самаре-городок. Я играла там подругу главной героини, такую избалованную, взбалмошенную девицу.

- Насколько вообще актер - марионетка в руках режиссера?

- Пусть со мной спорят те, кто не согласен, но я глубоко убеждена, что сейчас век не актерский. Век, когда актер делал спектакль, прошел. А сейчас режиссерское время, когда от видения режиссера, от его подхода к теме зависит успех спектакля и успех фильма. Актер может включиться в какой-то момент в спор с режиссером, но последнее слово остается за режиссером. Он - главнокомандующий.

- Если бы вы не стали актрисой, чем бы занимались?

- Я иногда думала раньше, кем бы я могла стать - врачом, юристом... Но это все абстрактные рассуждения. На данный момент я уже думаю - может, художником, я люблю рисовать. А вообще я бы с большим удовольствием посвятила все свое время своим девочкам. Ведь это большое счастье - наблюдать, как растет человечек - он же как цветок распускается. И ты должен невероятно бережно к этому относиться, подпитывать его, чтобы эти чудные создания оказались достойными людьми. Это самое благое дело

- Всегда ли вы уверенно чувствуете себя в жизни и на сцене? Приходилось преодолевать какой-то страх, комплексы?

- Я по жизни себя чувствую достаточно уверенно. Но выйти на сцену - это большой стресс. Страшно сделать первый шаг - когда ты попадаешь под свет рампы и взгляд тысячи глаз зрителей. У меня был такой момент перед экзаменом. Тогда ко мне подошел педагог и сказал: Пойми, не ты во власти зрителей, а они - в твоей. Ты можешь сделать с ними все что угодно: хочешь - заставишь смеяться, хочешь - плакать. С помощью этих слов я преодолела свой первый барьер.

- Вас сейчас стали больше узнавать на улице. Не мешает?

- В жизни я в основном хожу без капли косметики, ношусь таким электровеником, и люди могут застать в тот момент, когда ты не очень хорошо выглядишь, начинают это обсуждать. Вот это не совсем приятно. А в остальном не мешает. Хотя после того как меня перекрасили и постригли для съемок, меня родной муж едва узнал. А тут человек подошел на улице, спросил, меня ли он видел на экране. Я растерялась и говорю: Вы что, из милиции? У вас такая хорошая память на лица.

- Как проводите свободное время, если оно все-таки появляется?

- По-разному. Выбираемся в какие-то поездки, срываемся куда-то, берем велосипеды. Недавно ездили в Суздаль. Собрались, девчонок в машину побросали и поехали. Фантастическая, ошеломляющая поездка. Звенящий воздух, безумная красота, отдыхаешь душой и телом. Познакомились с ребятами из всемирно известного духовного ансамбля Благовест, оказались давними заочными поклонниками друг друга. Если не слышали, обязательно послушайте, как они поют - это просто ощущение космоса, мурашки по телу, и словами это передать невозможно. А почитать, поваляться на досуге - это бывает очень редко, только когда болею. Впрочем, за последние 10 лет я болела, наверное, только один раз. Условия выживания (смеется).

- Вы мать двоих детей, но при этом находитесь в отличной форм е. У вас есть какой-то секрет, или это само собой получается?

- Само собой. Времени заниматься чем-то специально нет совершенно. Спасибо Господу Богу и папе с мамой - мне никогда не приходилось сидеть на диетах, проводить изнуряющие тренировки.

- Вы достаточно счастливый человек: реализовались в профессии, у вас замечательная семья. А остались ли какие-то неосуществленные мечты?

- Не знаю, разве что какие-то глобальные. Мечтать можно о многом. Хочется, чтобы люди перестали боль друг другу причинять. Столько несчастных людей, детей. Но нельзя же взмахнуть волшебной палочкой и в одночасье изменить мир. Другое дело, что каждый может приложить усилия. В театре, когда выходишь на поклон и видишь красные, опухшие, заплаканные глаза зрителей, понимаешь, что с твоей помощью они проходят через какое-то страдание, катарсис, становятся добрее и чище. И это тоже в определенном смысле актерская миссия.