Павел Ростовцев

Содержание

1. На Олимпиаде все было очень нервно
2. Хотел нести флаг на открытии
3. За Кубок боролся до последнего
4. Стать астматиком отказался
5. Сейчас серьезные решения принимать не готов

На Олимпиаде все было очень нервно

- Сезон получился неоднозначный. Если оценивать в целом, конечно, не самый плохой. Я стал вторым в общем зачете Кубка мира, а это лучший в моей карьере результат. Второе место - большой успех, оно досталось мне в жесткой борьбе, никто его не дарил. Более того, до последнего этапа, несмотря на мое неважное состояние, я сохранял шансы выиграть Хрустальный кубок. Ну а так как оценка сезону - и последнему четырехлетию - дается по итогам Олимпийских игр, то мое выступление нельзя признать удачным. Оно не провальное, нет. Но результатов, которых ждали, по определенным причинам в Солт-Лейк-Сити показать не удалось. Во всех гонках я занимал места не дальше шестого - это сильно. Однако я согласился бы трижды быть пятидесятым, но выиграть какую-нибудь медаль.

- На результатах сказалась та история с неправильным забором крови для допинг-теста?

- Нет, конечно же, нет. Историю я не придумал: забор крови проходил с нарушением режима, всех процессуальных норм. Иголка была какая-то огромная, да и крови взяли больше, чем должны были. На вопрос: почему так получилось - мне до сих пор так и не ответили. Но все это не имело решающего значения. Даже сейчас я не могу однозначно утверждать: если бы этого не произошло, стал бы призером.

- Что тогда имело решающее значение?

- Мое эмоциональное, психологическое состояние во время Игр. Ведь физически готов был очень хорошо. Недавно посмотрел видеозапись спринтерской гонки, посмотрел отстраненно. И могу подтвердить как профессионал: Ростовцев находился в хорошей физической форме. Но у меня не получилось реализовать себя в стрелковом плане, особенно при стрельбе стоя. А стрельба - это всегда психология. На Олимпиаде все мы чувствовали себя подавленно, зажато. Все было как-то очень нервно и напряженно.

- Почему вы чувствовали себя подавленно и зажато?

- От меня слишком сильно все ждали результата. Постоянно нагнетали, в том числе и журналисты: Ростовцев - наш знаменосец, Ростовцев - наша надежда... А я с бременем лидерства не справился. Возможно, на моем состоянии сказалась атмосфера, в которой мы жили. Условия отличные - благодаря спонсорам из "Роснефти" у биатлонистов был большой дом, спутниковая антенна, с помощью которой мы постоянно смотрели канал "Наше кино". Но сейчас я уверен: было бы лучше, если бы мы жили в гостинице вместе с соперниками. А вот почему мы там не жили - надо спросить Виктора Федоровича Маматова. За год до Олимпиады, когда в Солт-Лейк-Сити проходил этап Кубка мира, он заявил организаторам: мы здесь жить не собираемся. Ни с кем при этом не посоветовавшись.

Хотел нести флаг на открытии

- Я уже спрашивал в Солт-Лейке, почему вы не несли российский флаг на открытии. А правда, что отказаться от роли знаменосца вам предложил лично президент ОКР Леонид Тягачев?

- Правильнее сказать - такое предложение поступило от высшего спортивного руководства. Когда объявили, что именно меня выбрали знаменосцем, мы уже находились на сборе в США. И первым мне об этом сказал Валерий Алексеевич Медведцев, наш тренер по стрельбе, который на Играх 1992 года в Альбервилле тоже был знаменосцем. Он объяснял: "Это тяжело физически и психологически. Рекомендую отказаться от роли знаменосца. Пойми, кроме чиновников, это никому не нужно. Уже никто не помнит, что я нес флаг..."

- Я помню.

- Я тоже помнил. Пацаном еще смотрел, как несли флаг Карелин в Сеуле в 1988 году, Медведцев - в Альбервилле в 92-м, Чепиков - в Лиллехаммере в 94-м... В мальчишеское сердце эти телевизионные кадры запали. Поэтому я позволил себе усомниться в словах тренера. Долго думал, но все-таки принял решение: понесу. А потом - уже в Солт-Лейке - мы как-то возвращались с тренировки. Подсел ко мне главный тренер Александр Андреевич Голев. И стал рассказывать: "На генеральной репетиции открытия вчера было так холодно... И все так долго... Решать, конечно, тебе, но руководители сходятся во мнении, что два дня на восстановление - маловато". А когда вернулись в дом, мне сообщили: приезжал Тягачев, ждал тебя - не дождался. Однако хотел поговорить: нести ли тебе флаг или нет. А вечером на собрании меня уже просто поставили перед фактом: принято решение, что я флаг не несу. Тогда я постарался не поддаваться эмоциям, сосредоточился на подготовке к гонке. Но сейчас думаю: мне надо было нести флаг. Хотя, конечно, задним числом все мы умные.

За Кубок боролся до последнего

- Один из тренеров сборной признался мне: "После Олимпиады мы и не рассчитывали, что Ростовцев возьмет Кубок мира". А как думали вы сами?

- Еще в Солт-Лейк-Сити, находясь не в самом лучшем состоянии, рассчитывал: как мне, вернувшись в Россию, построить подготовку к оставшимся этапам Кубка мира. Как построить ее так, чтобы достойно выступить - и побороться за главный приз. Если конкретно: я принял решение не заезжать домой, в Красноярск - в этом случае разница в поясах была бы не такой большой. Остался у мамы в Коврове. Однако, к сожалению, подготовка сложилась не так, как хотелось. В Коврове шли дожди... И если у европейцев - немцев, австрийцев - в деревнях, где они живут, есть прекрасные трассы, которые ежедневно готовят ретраки, то я даже не нашел "Буран". Так, бродил на лыжах по лесу... А так как на этот период пришлась острая акклиматизация, то базовую работу тоже не провел. Кроме того, по финансовым причинам я не смог повезти на этапы человека, который весь сезон помогал готовить лыжи. Его отсутствие сразу сказалось: начались проблемы. Из семи послеолимпийских стартов - два в Остерсунде, два в Лахти и три в Холменколлене - в четырех я оценил подготовку лыж на "неудовлетворительно".

- Но ведь вы победили в одной из гонок в Остерсунде...

- Еще раз повторю: того тренировочного потенциала, который я каким-то образом сумел накопить в Коврове, хватило только лишь на два старта в Остерсунде. Еще неплохо двигался в Лахти в спринте. Лыжи тогда хорошо еще работали. А вот уже в пасьюте все было очень плохо.

- Я правильно понял: вы заранее распрощались с Кубком?

- Нет-нет-нет, я боролся до конца. На каждую гонку настраивался, в каждой выкладывался полностью. Не позволял никаких послаблений в режиме. Борьба была, но переломить сложившуюся ситуацию я уже не смог. Пик формы прошел, все эмоции выплеснулись. Это был уже не тот Ростовцев, к которому привыкли зрители и соперники.

- У Ростовцева есть личный сервисмен. После всех событий Ростовцеву нужен личный психолог?

- Об этом можно только мечтать. Мы говорили на эту тему со старшим тренером. Но где взять человека, который бы, как сказал Голев, не лез в душу, а понимал. Сейчас все приводят в пример сотрудничество фигуриста Ягудина и психолога Загайнова. Но моего внимания, честно говоря, не хватило, чтобы отследить здесь все нюансы.

Стать астматиком отказался

-Уже не первый год подряд вы крайне неудачно выступаете на финише сезона. Почему?

- В этот период мне с каждым стартом все сложнее и сложнее восстанавливаться. Особенно при том медицинском обеспечении, которое есть в сборной России. С ним тяжело на что-то рассчитывать по весне. Мне просто не хватает заложенной базы на весь сезон.

- Чего конкретно не хватает?

- Да ничего не хватает! Ни-че-го. Но главная проблема - отсутствие медицинской программы. Конечно, доктор команды пытается сам что-то сделать. Но поддержки по медицинской линии от Олимпийского комитета и Госкомспорта мы не получаем. А ведь на спорт в советские времена работали целые НИИ, которые выдавали рекомендации: какие препараты в какой ситуации употреблять. Глупо сейчас отрицать, что спортсмены ничего не принимают. Переносить жесточайшие нагрузки без медикаментозной поддержки организм не может.

- Вы говорите только о восстанавливающих препаратах?

- Безусловно! Только о разрешенных препаратах. Мы допингом не балуемся. В биатлоне еще не было допинговых скандалов.

- Но он, кажется, назревает. Вы не хотели записаться в астматики - как норвежец Андресен, как француз Пуаре?

- Мне тяжело говорить о том, что Андресен и Пуаре астматики - я сам ни разу не видел, чтобы они брызгали себе что-то перед стартом. Хотя разговоры, конечно, ходят. И нам предлагали: а давайте вас запишем в астматики, будете на равных. Однако тогда как раз астматиков начали потихоньку прищучивать, и мы подумали - уж лучше таким образом уравняем наши шансы. Но российские чиновники оказались слабы, чтобы пролоббировать запрет на применение противоастматических препаратов. А что-то менять, начинать экспериментировать за год до Олимпийских игр - это неправильно и тактически, и стратегически. Пробовать надо было раньше.

Сейчас серьезные решения принимать не готов

- Олимпиада прошла, сезон закончился. Ростовцев все забыл?

- Нет, не забыл и не пережил. Вы же и не даете (смеется.) Я вообще человек эмоциональный, не могу говорить "просто так", все время мысленно возвращаюсь к прошедшим событиям. Вспоминаю - и опять ранки начинают кровоточить.

- Чувство вины - не самое лучшее...

- Это не чувство вины - мне не в чем себя винить. Я боролся. Делал все, на что в каждый момент был способен. Но если четыре года назад не расстраивался, что не попал на Игры (я не был готов бороться на том высочайшем уровне), то сейчас червячок гложет. Я мог показать результат. Но в решающий момент не реализовал потенциал.

- Вопрос общий, но очень важный: что дальше?

- Не знаю. Я так сильно устал от биатлона морально и физически, что сейчас не готов принимать важные решения. Сейчас нужно отдохнуть, перебить накопившийся негатив положительными эмоциями. Но даже через пару месяцев со свежей головой, думаю, я не смогу совершенно определенно сказать, буду готовиться к Олимпийским играм 2006 года или нет. Ведь до Турина еще четыре года.

- Не про следующую Олимпиаду, но про следующий сезон можете сказать что-то конкретное?

- Для сборной России он будет не менее отв етственным, чем олимпийский. Главные соревнования пройдут на российской земле - в Ханты-Мансийске. Надо выступать, и выступать достойно. А вот как буду готовиться - пока еще не решил. Возможно, часть сборов проведу отдельно от команды. Повторю: я устал. В том числе от коллектива. Но это нормально: когда люди по 6-8 месяцев в году находятся вместе, рядом - начинают надоедать друг с другу.

- Вы знаете, что необходимо сделать, чтобы вновь захотелось взять в руки винтовку, встать на лыжи, выйти на старт?

- По традиции проведу сбор на Камчатке. Там подлечусь. Покупаюсь в термических источниках - очень полезно для опорно-двигательного аппарата. Покатаюсь на горных лыжах. И на беговых - по насту. Меня энергетика Камчатки всегда напитывает силами и эмоциями. А потом с женой и сыном поедем куда-нибудь на теплые моря. Хочу поплавать, полежать-позагорать. И чтобы никто вокруг не знал: кто я и какие у меня проблемы.