Борух Горин

Содержание

1. Готов ли Еврейский музей разместить на своей площадке библиотеку Шнеерсона, как предложил президент Путин?
2. Но ясно одно — речь идет о множестве книг, которые нужно где-то хранить.
3. Нужно начинать каталогизацию библиотеки Шнеерсона?
4. На них нет соответствующих печатей и экслибрисов?
5. Все ли книги коллекции представляют библиографическую и историческую ценность?
6. Вернемся к вопросу о возможностях центра обеспечить эти условия.
7. Технологии есть, а компетентные эксперты?
8. Не обострятся ли в случае передачи библиотеки в Музей отношения с хасидами в Америке?
9. А если не примет?
10. А если принять на хранение или стать филиалом РГБ?
11. Все зависит от доброй воли американских хасидов?
12. Будут ли книги в случае передачи в Еврейский музей использоваться в молитвенной практике или только изучаться как исторический памятник?

Президент России Владимир Путин предложил разместить библиотеку Шнеерсона, которая ныне находится в Российской государственной библиотеке, в Еврейском музее. Председатель правления Еврейского музея и Центра толерантности Борух Горин рассказал «Известиям», с какими трудностями связана реализация этого проекта.

Готов ли Еврейский музей разместить на своей площадке библиотеку Шнеерсона, как предложил президент Путин?

— Ни вы, ни я, никто не знает, что именно вчера сказал президент. Думаю, и сам президент до конца не знает, о чем он говорит, произнося «библиотека Шнеерсона». Он предложил начать изучение вопроса. Это справедливый подход. Президент сказал, что предлагает «библиотеку разместить на площадях центра». Что означает «разместить»? Передать в дар Еврейскому музею? Передать на хранение? Создать филиал Российской государственной библиотеки? Ответы на эти вопросы могут в корне изменить подход к проблеме.

Но ясно одно — речь идет о множестве книг, которые нужно где-то хранить.

— Это не имеющий ответа для специалистов вопрос — что именно передавать и в каком объеме. В фондах РГБ эта коллекция не выделена и не описана. Говорят о 12 тыс. книг, но точно известно, что там было 411 пудов книг — столько принято в 1918 году на баланс Румянцевской библиотеки, в будущем Библиотеки имени Ленина. Эти фолианты были расставлены в основном по размеру: большие к большим, малые к малым. Они сильно ассимилированы среди других книг по иудаике в Российской государственной библиотеке.

Нужно начинать каталогизацию библиотеки Шнеерсона?

— Если распоряжение президента будет подписано и передано в Министерство культуры, если Министерство культуры будет его должным образом выполнять, если Российская государственная библиотека не будет саботировать это решение, тогда начнется кропотливая работа экспертов-библиографов по поиску книг из библиотеки Шнеерсона.

На них нет соответствующих печатей и экслибрисов?

— На части книг есть явные знаки принадлежности библиотеке. Другая имеет вторичные признаки: это заметки Шнеерсонов на полях, и нужно проводить почерковедческую экспертизу. Еще часть книг имеет только косвенные признаки: например, второй том из двухтомника, где первый явно принадлежит к библиотеке. Будет масса спорных фолиантов. Процесс выделения библиотеки — дело не одного дня, и я подозреваю, что в итоге будет указано гораздо меньше книг, чем те 12 тыс., о которых говорят СМИ. Тем более что в 1920-е годы библиотека разворовывалась, небезызвестный Яков Блюмкин торговал манускриптами на Ближнем Востоке, причем по дешевке, и сегодня почти в каждой крупной коллекции по иудаике есть экземпляры из этого фонда.

Все ли книги коллекции представляют библиографическую и историческую ценность?

— Около 90% книг большой исторической ценности, полагаю, не имеют. Что-то представляет библиографическую ценность, и лишь малая часть — редкие рукописи, первопечатные книги, уникальные манускрипты. У этих трех подвидов должны быть разные условия хранения и экспонирования.

Вернемся к вопросу о возможностях центра обеспечить эти условия.

— Очевидно, что Еврейский музей и Центр толерантности — самая технологичная культурная площадка Москвы — может обеспечить все эти условия лучше, чем нынешняя Российская государственная библиотека.

Технологии есть, а компетентные эксперты?

— Специалистов по иудейским библиографическим ценностям можно пересчитать по пальцам одной руки во всем мире — в Лондоне, Нью-Йорке, Тель-Авиве, Москве. Если дело примет практический оборот, они будут привлечены.

Не обострятся ли в случае передачи библиотеки в Музей отношения с хасидами в Америке?

— На сегодня первый и главный вопрос — как американский истец отнесется к предложенному президентом России компромиссу. Если он примет его, то должен будет отозвать иск из американского суда.

А если не примет?

— Если американский истец категорически откажется от предложения президента Путина, мы не примем эти книги в качестве их владельца.

А если принять на хранение или стать филиалом РГБ?

— Этот вопрос нужно будет изучать. На такие компромиссы мы, скорее всего, согласимся, это важно с моральной точки зрения. Но в таком случае изменится только моральная, а не юридическая сторона вопроса: американцы как преследовали Российскую Федерацию в суде, так и будут это делать. Наша задача максимум — прекратить судебное преследование, поскольку оно деструктивно и для библиотеки Шнеерсона, и для культурных контактов России и США. Со времени решения судьи Ройса Ламберта о незаконности хранения хасидских книг в РГБ ни одна российская выставка не приехала в США из опасения ареста. Такого не было даже в годы холодной войны.

Все зависит от доброй воли американских хасидов?

— Ее может и не быть. В случае передачи библиотеки из РГБ в Еврейский музей в США есть процедуры, по которым Государственный департамент обяжет министерство юстиции отменить решение судьи Ламберта. В таком случае конфликт между Российской Федерацией и США был бы исчерпан, а истец остался бы ни с чем.

Будут ли книги в случае передачи в Еврейский музей использоваться в молитвенной практике или только изучаться как исторический памятник?

— На книги мы не молимся, а списков Торы там нет. Книги следует изучать, причем не только уникальные. Наибольший интерес представляют записи на полях, которые в них оставили любавичские ребе, лидеры хасидского движения Хабад. Возможно, среди них есть уникальные рукописи, которые не публиковались. В Нью-Йорке библиотека Любавичского движения в разы превышает спорный фонд, и при этом абсолютно все манускрипты их библиотеки опубликованы. Того же требует и библиотека Шнеерсона — открытия для широкого читателя и исследователя.

Библиотека Шнеерсона — крупнейшая коллекция хасидской литературы, которая собиралась с XVIII по XX век. Российские хасиды называют ее второй по значимости (после Стены Плача) сохранившейся святыней евреев.

Часть собрания была национализирована советским правительством в 1918 году — именно она сейчас находится в РГБ. Другую часть Йосеф Ицхок Шнеерсон вывез в Ригу, затем в Польшу. Во время войны она оказалась в Германии и вместе с другими трофеями была вывезена советскими войсками в Москву. Сейчас эта часть хранится в Российском Государственном военном архиве.

В 1998 году вице-президент США Альберт Гор официально обратился к премьер-министру России с просьбой о возврате библиотеки хасидам. В декабре 2006 года любавичские хасиды направили иск с требованием возврата в федеральный окружной суд Вашингтона. Адресатами иска были указаны Российская Федерация, Министерство культуры России, Российская государственная библиотека и Российский государственный военный архив.

16 января 2013 года Федеральный окружной суд в Вашингтоне обязал власти России выплачивать штраф в размере $50 тыс. в день до тех пор, пока библиотека Шнеерсона не «вернется» в США.