Ночь с 13 на 14 января 1964 года в Манчестере была снежной и непроглядной. Дул сильный ветер и валил снег.
Официантка Джоан Мейсн только около двух часов оставила ресторан, в котором она работала, но из-за снежных заносов ей потребовался еще почти час, пока она на своей машине добралась до своего дома, в котором жила с двумя своими детьми. Ее тринадцатилетний сын Давид мирно спал в своей комнате, женщина даже услышала его спокойное дыхание. Однако постель ее четырнадцатилетней дочки Памелы стояла нетронутой.
Уставшая женщина, уверенная в том, что Памела никогда и никуда не пойдет с незнакомым человеком, успокоила себя мыслью, что дочь осталась из-за снежной бури ночевать у одной из своих подружек, и легла спать. Дело в том, что девочка иногда подрабатывала нянечкой, и в тот день сама Джоан Мейсн приняла по телефону приглашение для нее посидеть вечером с ребенком, и с 17 до 18 часов за Памелой должны были заехать родители малыша.
Однако уже наутро, когда дочка так и не появилась и не позвонила, зародилась тревога. Первый же разговор с Давидом укрепил в ней это чувство. По рассказу Давида, они с сестрой поужинали накануне в половине шестого вечера. Вскоре, как и было предварительно договорено, раздался звонок и Памела в своей куртке цвета морской волны, зеленых вязаных рейтузах, меховых сапожках и с зеленой сумочкой в руке исчезла на улице в. снежной вьюге. За ней приехали, но на какой машине, понять было невозможно из-за густого снега.
Взволнованная мама позвонила в школу, надеясь, что дочь отправилась прямо туда, не заходя домой. Нет, Памелы в школе не было. Женщина стала искать в записной книжке адрес семьи, записанный ею же самой, куда девочку пригласили посидеть с ребенком. Адрес был ложным. Произошло нечто загадочное.
Предчувствуя беду, Джоан Мейсн помчалась в полицию. Макгрейнан, начальник полиции Манчестера, выслушав встревоженную женщину, тотчас объявил розыск Памелы и призвал полицию штата Нью-Гемпшир в Конкорде и Национальную гвардию на помощь.
Начальник полиции гордился тем, что Манчестер принадлежал к десяти американским городам с самым низким уровнем преступности. Однако Макгрейнана преследовало воспоминание об исчезновении и жестоком убийстве с предшествовавшим изнасилованием другой девушки, восемнадцатилетней Сандры Валадес, которое произошло в его городе четыре года тому назад, 1 февраля 1960 года. Обстоятельст-ва, связанные с ним, как и теперь, были за-труднены снегопадом. Это преступление так и осталось нераскрытым, а убийца все еще пребывал на свободе, может быть, жил в Манчестере.
Оставалась еще надежда, что девочку похитили в расчете на выкуп. Джоан Мейсн выступила по телевидению с обращением к таинственному неизвестному: "Кем бы вы ни были, ради Бога не причиняйте моему ребенку вреда. У меня нет денег. Но если вы требуете выкуп, я достану их".
Однако тянулись день за днем, а требований выкупа никто не выдвигал, и надежда на благополучный исход начала таять. Началось расследование, и в одном из рассказов подруги Памелы появились первые подозрительные сведения.
Барбара Джексон рассказала, что они с Памелой Мейсн пользовались одной доской объявлений в автоматической прачечной на Саут-Мин-cтрит, предлагая свои услуги в качестве сиделок при ребенке. В тот роковой день 13 января Барбаре позвонил мужчина и спросил, не посидит ли она вечером с его ребенком. Однако назвать свой адрес он отказался, поэтому девочка отвергла предложение и повесила трубку.
Видимо, исходя из предыдущего опыта, тот же мужчина, когда звонил домой Памеле Мейсн, не отказался назвать имя и адрес, но заготовил ложные данные.
За четыре года до этого убийца Сандры Валадес, вероятно, также приготовил для свой жертвы правдоподобную ложь, хотя точно об этом так никто ничего и не узнал. Тогда искали много дней, пока нашли тело девушки. Она лежала на склоне горы в сугробе лицом вниз, ее красная блузка была разорвана, а длинные лыжные брюки разрезаны ножом. Во время вскрытия установили, что девушка была изнасилована и убита четырьмя выстрелами в голову и спину. Пули были выпущены из оружия 22-го калибра.
Во время следствия по делу Сандры предполагалось, что убийца имеет старый "шевроле", но все поиски оказались безуспешными.
Не хотелось верить, что исчезновение Памелы Мейсн будет иметь тот же исход, однако вечером 20 января шофер пекарни Чэрленд, проезжая по Девяносто третьей дороге штата южнее Манчестера, заметил что-то черное в тающем сугробе снега. Он находился в это время на высоте Лондондерри и машину не остановил. Ночью он вспомнил о розыске Памелы Мейсн и на другой день, 21 января, проезжая мимо сугроба, остановился. Сначала он увидел учеб-ники и зеленую сумочку, а затем безжизненное тело, на котором были зеленые рей-тузы, голубая куртка и меховые сапожки. Так была найдена Памела Мейсн.
Под верхней одеждой девушка была совершенно голой. Ее белье исчезло, а колотые и резаные раны сделали ее довольно полное тело неузнаваемым. В голове - отверстия от пуль.
Вскоре стали известны результаты вскрытия. Из головы погибшей было извлечено две пули 22-го калибра, одна из которых полностью, а вторая несколько деформировались. Четыре глубоких колотых раны зияли в груди и в затылке. В желудке находились остатки яичницы, которую Памела Мейсн приготовила на ужин для себя и своего брата перед отъездом. Это дало основание сделать вывод, что девочка была убита через два-четыре часа после приема пищи. Следов изнасилования не оказалось.
Обращало на себя внимание то, что на одежде не имелось следов борьбы и повреждений, причиненных ножом. Может быть, убийца раздел девушку, а верхнюю одежду натянул потом уже на труп? Может быть, он разъезжал с ним в снежную пургу, пока не спрятал в сугроб?
Однако получить ответы на эти вопросы можно было только поймав убийцу. Это и предстояло сделать. Инспектора Леклерк и Гленнон, а также сержанты Макбейн и Дуайон из полиции штата взяли на себя основную часть расследования.
Учитывая, что убийство Памелы Мейсн во многом напоминало убийство Сандры Валадес четырехлетней давности, все внимание. было обращено на подозреваемых, которых подвергали проверке в годы с 1960 по 1963. Снова начался бесконечный поиск.
В этом поиске значительно помогли местные жители, которых до глубины души потрясло жестокое убийство. Именно благо-даря им и были получены первые сведения, которые сыграли важнейшую роль в расследовании преступления.
Первые заслуживающие пристального внимания сведения поступили от двух музыкантов, Джозефа А. Бьюши и Джерарда Гравеля. Они сообщили, что поздним вечером 13 января возвращались из Дерри домой в Манчестер и около 21 часа 30 минут проезжали мимо места, где потом, как стало известно, нашли Памелу Мейсн. Музы-канты обратили внимание на застрявший в сугробе старый "понтиак", за рулем ко-торого сидел едва различимый сквозь пе-лену снега мужчина. Они окликнули его, ненужна ли, дескать, помощь, но он отве-тил отказом.
Теперь полицейские имели писание автомобиля, хотя надеялись получить и приметы водителя. Но, увы, его рассмотреть молодым людям не удалось.
Поскольку в полиции разрабатывалась версия, что убийца Памелы Мейсн был тем же человеком, который убил и Сандру Валадес, то напрашивался вывод, что он поменял машину и следует теперь сконцентри-ровать внимание на поисках "понтиака".
Вскоре, через несколько дней после того, как был обнаружен труп девочки, поступи-ло второе сообщение. В полицию позвонил хозяин местного ресторанчика "Кома-Тэйверн" Уильям Дж. Лемир. Он сообщил, что у него барменом работает некий Бенни Спиро, который одновременно является развоз-чиком хлеба. Коллега Спиро, некий Эдвард Кулидж, навестил Спиро за час до звонка хозяина в полицию. При встрече у товари-щей возник следующий разговор, показав-шийся владельцу ресторанчика подозри-тельным.
Кулидж просил коллегу: "Ты не мог бы оказать мне одну услугу. Вечером 13 января после 17 часов у меня было свидание, и моя жена что-то об этом пронюхала. Я сказал ей, что все время с 17 часов был у тебя в "Кома-Тэйверн". Если она тебя спросит...
Бенни Спиро пообещал: "Если речь идет только о твоей жене, то я тебе помогу. Когда она позвонит, я скажу ей, что ты был здесь...
Взволнованный и растревоженный Кулидж перебил: "Речь идет не только о моей жене. Может статься, что придет полиция..."
Конечно, такое сообщение привлекло пристальное внимание полицейских. Необходимо было проверить, что стоит за этой просьбой. Они, немедля, установили адрес Эдварда Г. Кулиджа, а вскоре состоялась и встреча с ним. Это был двадцатисемилетний шофер, проживавший со своей женой Джоан и маленькой дочерью Марией на Симе Драйв, 302.
Еще больший интерес к Кулиджу появился после того, как выяснилось, что он находился среди подозреваемых по делу Сандры Валадес, потому что владел "шевроле". Теперь же он ездил на "понтиаке", похожем на описанный Бьюши и Гравелем.
Был проведен опрос соседей и знакомых Кулиджа. Дороти Мэхью, подруга Джоан Кулидж, поведала, что всю вторую половину дня 13 января до самой ночи она играла с Джоан в карты в квартире Кулйджей. Она же рассказала, что в 14 часов Эдвард Кулидж вернулся домой после работы, но вскоре снова ушел. Затем около 17 часов он заглянул домой, но только на одну минуту, так что даже не выключал мотор своего "понтиака", и исчез до 23 часов 15 минут, а домой вернулся в совершенно мокрых брюках.
Сам Кулидж в беседе с полицейскими был, как они сами выразились, "чрезвычайно приветливым". Он с готовностью показал им свой "понтиак", в котором не было ничего необычного. Показал имевшееся у него оружие: охотничье ружье "моссберг-410", карабин "мартин" и охотничье ружье "ремингтон-26". К этому добавил, что раньше у него был еще и револьвер, но его украли.
Подробно рассказал, где находился в день убийства 13 января: возвращение с работы в 14 часов, поездка снова в пекарню, подготовка к поездке следующего дня приблизительно до 17 часов, поездка домой и пребывание дома с 17 часов 10 минут до 19 часов 30 минут, в 19 часов 30 минут по-ездка за продуктами в торговый центр Манчестера на "понтиаке" Увидев, что магазины уже закрыты, он заехал в "Сака-клаб", чтобы пропустить стаканчик. Затем решил проехаться в Хейверилл, несмотря на снегопад, так "как предполагал, что магазины там еще открыты. Но магазины Хейверилла тоже уже закрылись. То там, то тут он вступал в разговор с продавцами, которые как раз уже закрывали кассу. В том числе он разговаривал с Рональдом Свитом из "Лафайетт Фрит". Затем заглянул в "Кома-Тэйверн" и по Девяносто третьей дороге поехал в Манчестер. Около 22 часов при выезде на шоссе, ведущей в Дерри, он застрял в сугробе, отклонил предложение прохожих помочь ему и выбрался сам. Около 23 часов приехал домой.
Конечно, все показания Кулиджа были проверены. Оказалось, что тот солгал относительно своего нахождения во второй половине того злосчастного дня. Его вызвали в полицейский участок. Кулидж вынужден был признать, что сказал неправду, но выкрутился, заявив, что в Хейверилле у него было свидание с замужней женщиной, о чем в присутствии жены он не мог говорить и предпочел соврать, хотя его жена знала, что его не было дома. Естественно, "как человек чести", он не может назвать имя да-мы своего сердца.
Чем больше врал Кулидж, тем больше он запутывался. В конце концов он отказался и от версии с замужней женщиной и рассказал о поездке в автомашине с незнакомой девушкой. Потом появилась и третья версия, согласно которой он уехал из дома в 17 часов и направился в "Сакаклаб", чтобы поиграть в карты со своим знакомым Джорджем Влангисом. Между 18 и 19 часами Феррис Эбрль, ресторатор клуба, сервировал ему обед. Затем он поехал в Хейверилл "поискать какую-нибудь женщину". Ему не посчастливилось, и в конце концов он приехал в "Кома-Тэйверн". Его возмущало то, что в названных им местах никто почему-то не спешил вспомнить о eгo посещении. Феррис отказался подтвердить, что подавал обед Кулиджу, хотя, правда, припомнил что тот заезжал в "Сака-клаб", но это было раньше или около 17 часов, и вскоре ушел. Влангис 13 января в клуб вообще не приходил. Из Хейверилла пришло известие, что Кулиджа не видели там ни в одном магазине.
Алиби не подтверждалось, а Кулидж наоборот все более и более запутывался в своих утверждениях. Оказалось, что он навещал Ричарда Е. Лусина, управляющего "Сикес Сто", чтобы уговорить его дать подтверждение своему ложному алиби. Лусин помнил слова Кулиджа: "Мне нужно алиби, и я был бы тебе благодарен, если бы ты мне помог. Когда случилась история с Санарой Валадес, моя машина была кон-фискована на три недели. Я боюсь, что в связи с новым убийством они снова нач-нут меня таскать".
Отпираться не имело смысла, но Кулидж и теперь попытался оправдать свои действия тем, что искал алиби из боязни попасть под подозрение, как это было во время расследования дела Сандры Валадес.
Поняв, что он и сам запутался в собственном обмане, Кулидж стал жаловаться на провалы памяти. Дескать, не знает точно, где ему довелось побывать в тот день.
Противоречия в показаниях Кулиджа были явными. Следователь выписал ордер на обыск дома. Джоан Кулидж открыла дверь и молча, угрюмо наблюдала, пока полицейский производил тщательный обыск. Когда Макбейн попросил ее показать оружие мужа, то совершенно неожиданно помимо трех ружей, о которых говорил Кулидж, принесла еще четвертое:"моссберг-райфл" 22-го калибра. Еще раз и уже более пристально был осмотрен "понтиак" и на этот раз там обнаружили патроны 22-го калибра и серые брюки с подозрительными пятнами. Эти брюки, как подтвердила Джоан, Кулидж носил 13 января. Женщина также покорно вручила полицейскому черно-красную охотничью куртку, которая была на Кулидже в тот роковой день.
Имея на руках все эти улики и показания свидетелей, 10 февраля подключившийся тем временем к расследованию генеральный атторней Нью-Гемпшира Уильям Майнард принял решение арестовать Кулиджа.
В криминалистической лаборатории, работавшей при университете соседнего шта-та в г. Кингстон пришли к выводу, что пули, которыми были убиты Памела Мейсн и Сандра Валадес, выстрелены из "моссберг-райфл". Однако еще до окончания этого теста, на основании первоначального сравнения огнестрельного оружия, произведенного в Конкорде, Кулидж был арестован. Он заявил, когда на него надели наручники:"Моя винтовка в тот вечер находилась дома".
Суд над Эдвардом Г. Кулиджем начался в понедельник 17 мая 1965 г. в переполненном зале суда Манчестера. Суд обвинял Кулиджа в убийстве только Памелы Мейсн, а дело Сандры Валадес пока не рассматривалось.
Во время судебного разбирательства свидетели разоблачили противоречивые высказывания Кулидэка о дне убийства и его фальшивое алиби. Огромную роль сыграло также заключение экспертов по огнестрельному оружию: Памела Мейсн, а также Сандра Валадес были убиты пулями из винтовки Кулиджа. Однако привлечение веществен-ных доказательств по делу Валадес при раз-боре дела об убийстве Памелы Мейсн было противозаконным, о чем поспешил напомнить адвокат подсудимого Райнольдс. Он также приготовил для процесса особый сюрприз: заявил, что имеет возможность доказать, что эту винтовку, "моссберг-райфл", Кулидж получил лишь к рождеству 1961 года в качестве награды за участие в соревно-вании, организованном "Кока-Кола-Боттлинг компани". Он ехидно добавил, что если эксперты обвинения утверждают, что из этой винтовки была убита не только Памела Мейсн в январе 1964 года, но и Сандра Валадес в феврале 1960 года, то их выводы ошибочны и, следовательно, не представляет ценности как доказательство.
Это утверждение адвоката привело суд в некоторое замешательство, однако вскоре выяснилось, что "винтовка", изъятая у под-судимого не имела номера заводской серии, следовательно, невозможно было утверждать, что она являлась именно той, которой он был награжден в рождественские дни 1961 года.
Моральный дух Кулиджа был сломлен, он все более запутывался, в собственных показаниях и утверждениях, и в конце концов 23 июня присяжные признали его виновным. Суд приговорил его к пожизненным каторжным работам.
Источник: Самые опасные маньяки