Илья Зданевич

Отец — поляк, преподаватель французского языка Михаил Андреевич Зданевич, мать — грузинка, пианистка, ученица П. Чайковского, урождённая Валентина Кирилловна Гамкрелидзе. Закончил юридический факультет Петроградского университета (1917), познакомился с М. Ларионовым, Н. Гончаровой, В. Маяковским, А. Кручёных, переписывался с Ф. Маринетти.Илья и его старший брат Кирилл Зданевич — лидеры закавказского авангарда, первооткрыватели (вместе с М. В. Лё-Дантю) живописи Н. Пиросмани (1912). Илья активно пропагандировал футуризм (первым заявил о нём в русской печати со ссылкой на Маринетти) и заумный язык, тяготел к поэтике дадаистского абсурда, возглавил авангардистов, объединившихся в ассоциацию «41°» (А. Кручёных, И. Терентьев и др.). Написал книгу о творчестве Ларионова и Гончаровой (1913). Выступал как новатор полиграфического дизайна, мастер книжной графики (Типографики).Ильязд - Янко Круль Албанскай В 1917—1919 жил в Тифлисе, в 1920 — в Батуме.В октябре 1920 выехал во Францию для ознакомления с новыми течениями искусства. Провёл год в Константинополе, ожидая французскую визу, в октябре 1921 приехал в Париж. Первое время жил у Ларионова. Организовал вместе с С. Ромовым и А.Гингером группу «Через», которая должна была связать русских поэтов и художников, живших в эмиграции и в СССР, с деятелями французской культуры. Сблизился с дадаистами и сюрреалистами (С. Шаршун, П. Элюар,Т. Тцара, Ж. Кокто, Робер и Соня Делоне). Занимался декоративно-прикладным искусством, в том числе — в фирме Коко Шанель, сотрудничал с Пикассо, Браком, Джакометти, А. Дереном, А.Матиссом, Ф. Леже, М. Шагалом. Автор многочисленных сборников заумной поэзии, драм, романов «Парижачьи» (издан в 1994 г.) и «Восхищение» (1930), иллюстрировал книги Р. Хаусманна, П.Элюара и др.В конце 1920-х отошёл от футуризма, два романа этого периода имеют вполне традиционную форму. Во время Второй мировой войны написал поэму из 100 сонетов (сохранились 73).«Первой достопримечательностью после того, как мы расстанемся со дном рождения, было то, что я родился с тремя зубами. Испуганные родители не знали, что предпринять, видя, что младенец скрежещет зубами и уже кусается. Таково было первое впечатление от меня после того, как я появился на свет.Не знаю, почему Терентьев решил, что мои детские годы никого не касаются. Он прав, что я был необычайно красив, и это одно делает историю интересной. Впрочем, Терешкович находит и теперь, что я красив, а Гингер, с которым я познакомился много-много лет назад, узнал меня теперь по красивому животу. Но едем дальше.Меня одевали девочкой. Моя мать не хотела примириться с тем, что у нее родился сын вместо дочери. В дневнике ее записано: „родилась девочка — Илья, волосики — черные, цвет — темно-синий“. Поэтому я носил кудри до плеч. Каждый вечер моя няня Зина делала груду папильоток, снимая по очереди книгу за книгой с полок дедовской библиотеки, и я проводил ночь с несколькими фунтами бумаги на голове. Так с полок исчезли Пушкин, Грибоедов, Державин, Гоголь по очереди. Во сне эти писанья входили мне в голову, и я постепенно становился поэтом.