Он всегда ёжился и поводил плечами.
Зябко было жить в вечной тени великого отца.
В отличие от сестры Эрики, сразу выбравшей актёрскую профессию, сын всемирно известного писателя Томаса Манна Клаус Манн определённое решение насчёт жизненного пути принимал долго.
Журналистику он рассматривал только как средство к жизни. Тяготение к театру ограничивалось полным отсутствием актёрских способностей. Превзойти литературной славой отца было физически невозможно, да и традиции бюргерской благопристойности такого соревнования не позволяли.
Театр оставался недостижимой мечтой. Когда в 1925-м Клаус Манн познакомился с Густавом Грюндгенсом, выдающимся актёром, оба не могли ещё знать, какую роль эта встреча сыграет в их судьбе.
Тенью следуя за отцом, Клаус Манн в 1933-м, после прихода к власти нацистов, эмигрировал из Германии. Густав Грюндгенс остался – и оказался в фаворе у баварского министра-президента Германа Геринга, стал одним из самых благоволимых театральных актёров Третьего рейха. Клаусу Манну это обстоятельство причинило жестокие страдания. О н питал к Грюндгенсу нечто большее, чем страсть поклонника к кумиру, – ибо унаследовал по семейной линии не одобрявшееся моралью влечение.
Роман Клауса Манна "Мефисто: История одной карьеры", написанный в 1936-м, стал одновременно признанием в любви и местью покинутого покинувшему (Грюндгенс ничего не знал, так как был во всех отношениях традиционен).
Когда в 1949 году Густава Грюндгенса реабилитировали, сняли обвинения в сотрудничестве с нацистским режимом, то реабилитация, развернувшись, ударила по Клаусу Манну: издатели отказались печатать "Мефисто". Автор ответил просто – покончил с собой.
В 1969 году пресловутый роман был запрещён к распространению на территории ФРГ как оскорбительный для памяти великого актёра. Лишь двенадцатью годами позже венгерский режиссёр на западногерманские деньги занял восточногерманских актёров в экранизации "Мефисто".
Фильм имел успех, а об авторе романа как будто забыли.