Крис де Бург

Содержание

1. Крис, самое главное, что я хотела бы знать: та самая «женщина в красном», она блондинка или брюнетка?
2. И что?
3. Да, это сильно… Крис, как так получается: стихи у вас довольно простые, мелодии — тоже, голос — приятный, но, опять же, не Паваротти… А слушаешь все вместе — вроде как откровение какое-то.
4. Когда человек становится богатым, то одновременно — и циничным. Потому что понимает, насколько больше он может купить всего за свои деньги и за свою популярность. Вот у вас, наверное, под дверью гримерной толкутся молодые красивые девочки, которые на все готовы…
5. Говорят, что музыкант определяет, насколько он востребован, по тому, какое количество девушек отрывается у самой сцены…
6. Женщины привыкли открыто выражать свои чувства, они не стесняются: хотят — визжат от радости, хотят — плачут. А если такие пропадают с ваших концертов…
7. У вас трое детей. Что они дают вам?
8. Вы посвящали своим детям песни?

Крис, самое главное, что я хотела бы знать: та самая «женщина в красном», она блондинка или брюнетка?

— Хи-хи! Кажется, тогда я не имел в виду какую-то конкретную девушку. Это было наблюдение за настоящими отношениями: ну, например, если ты женат или просто долго с кем-то живешь…

И что?

— Отношения нельзя пускать на самотек. Над ними надо работать, чтобы не засохли, вот что я хотел сказать в этой романтической, как мне кажется, песне.

Да, это сильно… Крис, как так получается: стихи у вас довольно простые, мелодии — тоже, голос — приятный, но, опять же, не Паваротти… А слушаешь все вместе — вроде как откровение какое-то.

— Песен много, и по сути все они про одно и то же. Но одни слушаешь — и ничего в тебе не шелохнется, а от других — мурашки по спине. Как это делается, я не знаю. Сам я просто вкладываю душу, когда сочиняю, может, в этом дело?

Когда человек становится богатым, то одновременно — и циничным. Потому что понимает, насколько больше он может купить всего за свои деньги и за свою популярность. Вот у вас, наверное, под дверью гримерной толкутся молодые красивые девочки, которые на все готовы…

— Я, наверное, слишком сентиментален — изначально. Может быть, и мне деньги добавили цинизма, но я как-то не заметил, видимо, пропорция слишком маленькая. Я не из числа таких, знаете, разухабистых звезд с кучей любовниц. А может, я последний романтик в шоу-бизнесе.

Говорят, что музыкант определяет, насколько он востребован, по тому, какое количество девушек отрывается у самой сцены…

— О да, для меня это тоже очень важно, это бодрит. Но ведь девушки эти видят не меня, а этакого сказочника, можно сказать, актера, играющего роль в пьесе. Понимаете? Они танцуют там ради Криса де Бурга, который поет о том, как рыдает его сердце от того, что ушла любимая. На телевидении, на сцене это как бы не совсем я.

Женщины привыкли открыто выражать свои чувства, они не стесняются: хотят — визжат от радости, хотят — плачут. А если такие пропадают с ваших концертов…

— Нет-нет, пусть их будет побольше! Пока их много. Мне страшно нравится, как они смеются, как приносят мне цветы! Если ты поешь, а ответа с той стороны нет, считай, что ты умер. Я только что приехал из Санкт-Петербурга, где давал концерт, — и могу сказать, что все еще жив!

У вас трое детей. Что они дают вам?

— У вас они есть? Еще нет? Вот когда вы родите ребенка, то впервые в жизни поймете, зачем живете на этой планете. Поймете, что музыка, интервью, высокие технологии — это все чушь собачья. Когда я впервые взял на руки свою дочь — вау! Это было такое непередаваемое ощущение, никаких слов не хватит.

Вы посвящали своим детям песни?

— Да, несколько. Первому сыну — «Just a Word Away», а младшему — «A Song of a Father». А песню «Простая правда» (она одна из самых любимых) я посвятил всем детям, и особенно детям войны. Возможно, я чересчур сентиментален, но всякий раз, когда я смотрю новости по телевизору и вижу репортаж из зоны боевых действий — помните, недавно показывали иракского мальчика в больнице? — я не могу сдержать слез.