Генрих (Енох) Ягода

Генрих Григорьевич Ягода (Енох Гершонович Иегуда) родился в 1891 году в семье мелкого ремесленника в городе Рыбинске. Его отец, Григорий Филиппович Ягода (по некоторым данным Гирш, Гершон Фишелевич Ягуда, Иегуда), был часовым мастером (аптекарем, печатником-гравером), мать, Мария (Хася) Гавриловна, домохозяйкой. Детей в семье было много - три брата и пять сестер. Генрих по получении среднего образования работал в качестве статистика. В молодости примкнул к революционному движению, участвовал в нелегальной ученической организации в Нижнем Новгороде, в 1904-1905 годах работал в подпольной типографии. В 1907 году вступил в нижегородскую организацию РСДРП. Здесь, в Нижнем Новгороде, он знакомится с Я. М. Свердловым, на племяннице которого, Иде Леонидовне, Ягода впоследствии был женат.

При царизме Г. Г. Ягода арестовывался и два года находился в ссылке.

По полицейской справке от декабря 1904 года, родители Генриха Гершон Фишелевич (1861 г.р.) и Хася Гавриловна (1865 г.р.) Иегуда - рыбинские мещане Ярославской губернии. У них 5 детей (по старшинству) - Эсфирь, Михаил, Роза, Енох (Генрих), Хая-Тоба.

Ягода среднего образования не получил, в учебных заведениях никогда не учился (как и все Ягоды, кроме Хай), готовясь к экстерну на грошовых домашних уроках.

Подозревали, что Ягода работал на царскую охранку, и, может быть, небезосновательно. Но так как сотрудники охранки после победы Октябрьской революции уничтожили почти все архивы, то такие подозрения нуждались в доказательствах. Дела такого рода были очень запутанными, так как косвенные доказательства всегда ненадежны, а прямых улик не было, и проверить подозрения практически было невозможно. Скользкий характер эти подозрения носили и потому, что царская охранка любила и умела запутывать следы, направляя тех, кто стремился узнать подлинность предполагаемого, по ложному пути. А в трудные годы революционного подполья каждый, кто попадался в руки жандармов, вынужден был изворачиваться и маневрировать, чтобы сохранить себя для партии и революции. Вот почему сегодня отдельные коллизии прошлых лет могут показаться многим сомнительными.

За время совместной работы с Ф. Э. Дзержинским и В. Р. Менжинским Г. Г. Ягода сделал немало полезного для упрочения Советской власти, укрепления органов ВЧК - ГПУ - ОГПУ. То есть несомненно, что Ягода наряду с остальными министрами и наркомами был одним из создателей ужасающего репрессивного механизма, почему и несет личную ответственность за массовые нарушения законности.

В 1931-1932 годах Г. Г. Ягода, как и многие другие работники ОГПУ, принимал активное участие в организации строительства Беломорско-Балтийского канала, где широко применялся труд заключенных. После окончания строительства большая группа чекистов была награждена правительственными наградами. Получил орден Ленина за эту стройку и Г.Г. Ягода.

25 декабря 1933 года был издан приказ ОГПУ о награждении Высшей пограничной школы ОГПУ почетным знаком ВЧК - ОГПУ и о присвоении школе имени заместителя председателя ОГПУ Г. Г. Ягоды. Позднее его именем были названы Болшевская трудовая коммуна НКВД, мост через реку Тунгуску. Так что к моменту, когда Г.Г. Ягода возглавил НКВД СССР, он был довольно опытным и известным работником.

В ряде документов до 1934 года ОГПУ критиковало органы юстиции за плохое состояние дел в лагерях и колониях. В эти и последующие годы по мере увеличения размаха репрессий происходит значительный рост числа заключенных. Если в 1933 году в местах лишения свободы их было 334 тыс., в 1934 году - 510 тыс., в 1935 году - 991 тыс., то в 1936 году - уже 1296 тыс. В соответствии с ростом количества рабочей силы прибавлялось дел и у ГУЛАГа, фронт народнохозяйственных работ у НКВД стремительно расширялся.

Набравшись опыта при сооружении Беломорско-Балтийского канала, НКВД активно приступил к строительству канала Москва - Волга.

После создания НКВД СССР Г. Г. Ягода и его аппарат проводят линию на ужесточение требовательности к сотрудникам. В силу этого 1935 год дал наибольшее количество привлеченных к уголовной ответственности работников милиции по сравнению с последующим периодом.

В 1935 году к уголовной ответственности было привлечено 13 715 работников милиции, а в 1936-м - 4568 человек, в 1937-м - 8905 человек, из них осуждено соответственно 5284, 2621 и 3057 человек.

Система исправительно-трудовых учреждений разбухала на глазах. К апрелю 1935 года только в Москве и Московской области находилось 30 тюрем, 8 исправительно-трудовых колоний, 9 сельскохозяйственных исправительно-трудовых колоний, 4 колонии для несовершеннолетних и областная больница мест заключения - а всего 52 учреждения.

Но дни Ягоды уже сочтены. 3 апреля 1937 года его отстраняют от исполнения обязанностей комиссара, по его делу начинается следствие, а 4 апреля 1937 года он уже арестован. Так система, которую он насаждал и укреплял, поглотила и его самого. Началось развенчание кумира. 14 апреля 1937 года имя Г.Г. Ягоды снимается с Высшей ордена Ленина пограничной школы НКВД, 31 мая - с Болшевской трудовой коммуны НКВД и с моста через реку Тунгуску по железной дороге Волочаевка-Комсомольск. Его выводят из состава ЦИК и т. д.

В процессе следствия теперь уже новый нарком внутренних дел СССР Н.И. Ежов заключает с Г.Г. Ягодой по известной схеме договор на жизнь - за признательные показания. Ягода принимает игру. Он раскаивается во всех мыслимых и немыслимых грехах: и в том, что он был одним из руководителей правотроцкистского подпольного блока с целью свержения Советской власти и восстановления капитализма; и в соучастии по делам об убийствах С. М Кирова, В. Р. Менжинского, В. В. Куйбышева, А. М. Горького и его сына М. А. Пешкова; и в покушении на жизнь Ежова; и в помощи иностранным шпионам и т. д. Правда, когда Вышинский на процессе стал совсем уж переигрывать и обвинять в шпионаже самого Ягоду, он ответил: "Нет, в этом я не признаю себя виновным. Если бы я был шпионом, то уверяю вас, что десятки государств вынуждены были бы распустить свои разведки".

Суд приговорил 17 обвиняемых, в том числе и Г. Г. Ягоду к расстрелу.