Игорь Копылов

Содержание

1. В доме должен быть один придурок
2. Спектакли заваливаем из-за Юрского

- Не обидно, Игорь, что так мало снимаешься?

- А мне и не надо много. Я хочу работать только там, где мне нравится. Никогда не борюсь за количество времени пребывания на экране, отказываюсь от съемок в рекламе. Это Меньшиков уже может рекламировать все что угодно, вплоть до презервативов. А я еще пока не в том статусе.

- Не боишься навсегда остаться Ванечкой?

- Есть такая опасность. «Ворон» мне больше всего нравится потому, что там есть история человеческих судеб. И герой мой мне по сердцу именно потому, что он не герой.

- Он тебе что-то напомнил о себе самом?

- С самого начала съемок было много совпадений. Например, Лариса Малеванная, которая играет мою маму, это та самая актриса-педагог, которая в 1984 году набирала курс и меня не взяла. Она, конечно, этого не помнит. Сумка тех лет, которую мне выдали в реквизите, абсолютно такая же, с какой я ходил в школу, только другого цвета. Обои в квартире дома Вани Ларина оказались точно такими, какие были у меня. То есть постоянно шел такой «флеш бэк» - возвращение назад. Я, например, увлекался раньше собиранием книг, ходил на Литейный в «Букинист», и Ваня мой тоже книголюб.

Но самое смешное случилось, когда меня позвали на пробы. Я почитал книгу Вересова «Черный ворон» и пришел на «Ленфильм». Иду по коридору к гримерке, вдруг подходит мужчина. Мы первый раз в жизни видимся, но почему-то сразу друг друга узнали: «Вы, - спрашиваю, - Дима Вересов?» - «А вы - Ваня Ларин?!» - отвечает он.

А еще благодаря Ванечке мне никто не дает моего истинного возраста. Недавно пошел менять загранпаспорт, так мне говорят: принесите выписку из трудовой книжки за последние 10 лет. Если была школа, пишите школу. Они решили, что 10 лет стажа у меня не наберется. Иногда даже приходится показывать свою лысину, чтобы поверили, что мне 35.

- На улице, небось, теперь проходу не дают?

- Ладно, когда здесь узнают. Вот мы однажды с театром «Фарсы» летели с Ямайки через Нью-Йорк домой, и надо нам было билеты прокомпостировать до Парижа. Стоим у кассы, ждем своей очереди, вдруг подходит компания из трех человек - один из Америки, второй из Германии, третий из Израиля, все изначально русские, и спрашивают меня: «Ваня, а что вы тут делаете?». А потом кассирша, с которой я постарался красиво поздороваться по-французски, говорит: «Я вас узнала, говорите по-русски». И сделала нам очень хорошие билеты. Вот это был приятный шок.

В доме должен быть один придурок

- Курьезные ситуации на съемках случались?

- Снимали сцену застолья на свадьбе, где я должен был напиться. А я с репетиции прибежал, голодный. Выпиваю первый стакан воды (якобы водки), и в животе у меня начинает жечь. Думаю, ну все, язва, надо начинать правильно питаться. Пью во втором дубле в третьем… Жжет. Выхожу к бутафорам, что, спрашиваю, пьем-то, девчонки. Они: мол, вода и чайная ложка водки, чтобы не было пузырей. Думаю, странно… Готовимся к четвертому дублю, вдруг крик бутафорши: «Ой, мама, это же спирт!». То есть она купила пять литров воды «Росинки», села в машину к нашему водителю, который накануне на рынке купил точно такую же емкость со спиртом. Когда выходила из машины прихватила его канистру вместо своей. В общем, к четвертому дублю я был такой хороший, что можно было уже ничего не играть.

- А как у тебя складывались отношения с Анной Герм, твоей сериальной женой?

- Прекрасно. Она вообще-то питерская, хотя живет в Москве. Просто здесь не поступила, а в Москве ее сразу взяли на второй курс. Поэтому, когда она приезжает на съемки, живет у себя дома. Кстати, когда они с Димой Нагиевым снимались в «Каменской», неожиданно выяснили, что живут в одном доме. А что касается отношений… Мы ведь снимаемся два года, уже притерлись, знаем пристрастия друг друга, вкусы. Как одна большая семья существуем. Иногда даже начинаешь путаться в реальностях.

Однажды снимали сцену, когда мы с Аней переезжаем в общежитие. И я так погрузился в процесс, что, услышав «снято», вдруг понял, вот сейчас я сделаю шаг, и моя реальная жизнь кончится.

Нет, никакого романа у нас с Аней не было, мы и целовались-то в кадре не так много. Но я шел домой и всерьез ощущал, что в этом общежитии - моя другая реальная жизнь. И по определенным дням я буду жить именно ею.

А в действительности моя настоящая жена с киношной дружат.

- Кто твоя жена?

- Юля работает в нашем театре администратором, чему я очень долго сопротивлялся. Не хотел, чтобы она имела к театру хоть какое-то отношение. В доме должен быть один придурок, другой обязан быть вменяемым. Но мне с ней повезло. Юля четко держит грань между жизнью и работой, не дает мне впасть в инфантилизм, типа я такой, чисто искусством занимаюсь. При этом она невероятно женственная, не дает мне расслабляться как мужику. Знаешь, как Ален Делон говорил: «Когда приходит моя жена, я вылезаю из тренировочных штанов и надеваю брюки». Со мной происходит нечто подобное, я всячески стараюсь Юле соответствовать.

- Ты ревнивый муж?

- Нисколько. Мы как-то были с театром на гастролях на юге и пришли на пляж большой компанией. Юлька разделась по пояс, и один из моих коллег говорит: «Ты что, с ума сошел? Зачем ей такое позволяешь?»

Но ведь и я сам могу, например, совершенно спокойно обернуться вслед очаровательной девушке и сказать своей жене: «Красиво!» Это же эстетическое удовольствие. Я вообще очень люблю красивых женщин. Некоторые, правда, меня не понимают и шарахаются, потому что я могу подойти и сказать совершенно искренне: «Слушай, ты такая классная, я просто влюбился в тебя». Юлька к этому относится спокойно.

- Ну, просто семейная идиллия…

- Нет, конечно, мы нормальные люди. У нас бывают и проблемы, и скандалы, но мы не превращаем жизнь в мексиканский сериал. Стараемся друг другу доверять.

Спектакли заваливаем из-за Юрского

- Ребенку вашему сколько?

- Семену четыре года. Юля подарила мне его к 30-летию. После этого наша жизнь кардинально изменилась, в ней появился явный смысл. Конечно, не дай бог, чтобы пришлось выбирать между семьей и профессией, но на самом деле, выбор однозначен. Актер я, не актер, в первую очередь я мужик, у меня растет сын, и я должен о нем заботиться. Я начал смотреть на мир его глазами, удивляться простым вещам, радоваться. Никакая премьера не заменит мне игр с ребенком. Недавно мы квартиру с маленькой и неудобной на первом этаже обменяли на большую удобную. Теперь у каждого своя спальня, огромная кухня и даже комната для тусовок есть с изразцовой печью. Домой теперь возвращаюсь с удовольствием.

- Какие-то семейные традиции у вас есть?

- Суббота и воскресенье. Вообще для человека творческого выходные - понятие условное. Но идеальный вариант, когда ты пять дней в неделю пашешь, как загнанный, а потом отдыхаешь. Вот и мы стараемся выкраивать хоть один день и проводим его вместе. Идем с Сенькой в кукольный театр, либо в Таврический сад. Какие-то аттракционы, кафешки.

- Что, и по дому помогаешь?

- Конечно. В принципе могу делать все, но люблю простую работу, за которой можно отдохнуть. Мыть посуду, например, или полы. Делать салат - это для меня вообще сплошное удовольствие. Вот в театре, в кино, во всем, что связано с искусством, можно приложить массу усилий и провалиться. А в приготовлении салата, если делать его по правилам, обязательно будет отличный результат.

- Неужели в творчестве у тебя случались провалы? Ты, по-моему, один из немногих актеров-счастливчик ов, кому довелось сыграть Гамлета…

- Я, кстати, не рефлексирую по поводу неудач. Они дают возможность двигаться дальше. Мы как-то с «Фарсами» поехали в Москву на «Золотую маску», привезли «Гамлета». Нас и в Питере-то не каждый знает, а уж в Москве и подавно. И вот мы во МХАТе… Нас распределяют по гримеркам, причем мне дают ефремовскую. Я говорю, не надо ефремовскую, дайте простую. Ну, как же, отвечают, вы же играете Гамлета.

- А еще у нас талисман свой есть со знаком минус. Как только на спектакле появляется Сергей Юрский - у нас полный завал. На «Гамлете» он сидел в первом ряду, и спектакль получился омерзительным, эдакая несознательная истерия. Провал полный. А в следующий раз все прошло прекрасно. Теперь я могу спокойно играть историю Принца датского.

- Ты продолжаешь работать в театре «Фарсы»?

- Прошло 10 лет, театр вроде бы существует, но у каждого из нас началась своя история.