Лорен Адриана

Часто наши увлечения родом из детства – вы именно тогда стали интересоваться драгоценными камнями?

-Я была тем странным ребенком, у которого в спальне вместо плакатов привлекательных юношей все место занимали коробки с камнями. В детстве я часто ходила с мамой в Музей естествознания, где в магазинчике продавались кристаллы. Я стала их собирать – когда мне исполнилось 12 лет, мама предложила сделать из этой коллекции украшения.

И как же странный ребенок превратился в одного из самых многообещающих молодых дизайнеров?

-Сначала я пришла учиться в колледж СентМартин, но быстро поняла, что такая система образования меня ограничивает. Преподаватели хотят, чтобы студенты сами изготавливали украшения из подручных материалов – проволоки, пряжи и даже волос. А я никогда не хотела сама делать украшения. Для выпускной коллекции я работала с мастерами, которые делают это гораздо лучше меня. По окончании колледжа я не ставила целью сразу начать активные продажи – я работала над изделиями, которые радикально друг от друга отличались и, таким образом, каждый раз училась чемуто новому. Я не выпускала коллекций – не хотела, чтобы покупатели думали, что мои украшения – на сезон. Зачем навязывать миру пятьдесят изделий, если не можешь сделать их абсолютно оригинальными и безупречными по качеству? Чем медленнее я работаю, тем больше держу ситуацию под контролем. Ювелирный бизнес не любит суеты – на каждое законченное изделие приходится пятнадцать прототипов! Как только я закончила Сент­Мартин, моя коллекция оказалась на сайте Vogue.com и женщины, которым нравятся яркие цвета и смелые формы, стали присылать заказы один за другим . У меня осталось только одно украшение из этой коллекции , и только потому, что я отказалась его продавать.

Так где же набираться знаний будущим ювелирам, как ни в Сент-Мартинс?

-Я бы посоветовала поработать в таких аукционных домах как Christie’s и Sotheby's, в отделах, которые занимаются ювелирными украшениями. СентМартинс –

прекрасное место для получения формального образования, но здесь уже человек сам должен научится отстаивать свое мнение и не давать преподавателям разрывать себя на части. Никто не сможет научить вас как придумывать ювелирные украшения – эта способность появляется из многих навыков и опыта.

В прошлом году вы стали финалисткой конкурса «Ювелиры Великобритании» в категории «Молодой дизайнер года», а также получили премию Kara в Париже как «Лучший новый дизайнер». Что дают победы в конкурсах?

-Они помогают заявить о себе в профессиональной сфере – о бренде Lauren Adriana теперь знают люди, чьей работой я восхищалась многие годы. Мало конкурсов и наград приносят широкую известность, за исключением разве что CFDA (Council of Fashion Designers of America – Американский совет дизайнеров моды ) в НьюЙорке. С точки зрения продаж хорошая пресса помогает гораздо больше. Несколько упоминаний в приложении How to Spend it газеты Financial Times, и до сих пор к нам приходят заявки. Я не могла предположить, что люди вырывают страницы с понравившимися картинками и хранят их.

Британцы известны консервативностью в ювелирном деле. У вас много клиентов среди соотечественников?

-В большинстве мои заказчики из Европы, Америки или Гонконга. Они любят Лондон, но не обязательно тяготеют к классическому дизайну. Им нравится возможность персонального контакта, участия в ритуале создания ювелирного украшения – от визита в шоурум, выбора камней до работы над рисунками и прототипами. Британцы не могут прийти ко мне домой на чашку чая, чтобы не чувствовать себя обязанными чтото купить, американцы же прямо говорят: это мне нравится, а это – нет. Я не телепат –

проще, когда клиент напрямую может объяснить, чего он хочет.

Для вас важно происхождение камней, с которыми вы работаете?

-До определенной степени. Мы работаем с аккредитованными поставщиками, не покупаем камни из конфликтных регионов. Бриллианты для обручальных колец проходят дополнительную оценку Геммологического института Америки (GIA). Достаточно сложно просто найти камни нужного размера и оттенка. Я ювелир и работаю с материалами, которые могу достать и позволить.

Логотип Lauren Adriana – урезанная пирамида с вашими инициалами. Вы неравнодушны к масонской символике?

-Этот символ обладает глубоким значением – означает, что ты всегда стремишься достичь большего, превзойти себя, но никогда не дойдешь до вершины, потому что самое важное – это сам процесс совершенствования, а не конечный результат. Я стремлюсь, чтобы дизайн моих украшений был безупречен, поэтому я по нескольку раз пересматриваю изначальную идею, переделываю прототипы. Этот логотип был разработан моим бойфрендом – мы живем и работаем вместе. Он придерживается высоких художественных стандартов, справляется с финансовым планированием, что оставляет мне пространство для творчества. Я иногда веду себя как сорока – все несу в гнездо, пытаюсь соединить в одно миллионы идей, а он мыслит стратегически – отрезает все лишнее.

Где работают самые лучшие ювелиры?

-По моему мнению, в Париже. Мы планируем через 2 года переместить туда 50% нашего производства, а через 4 года – все. Сейчас чтото изготавливается в Париже, чтото в Лондоне на Бондстрит. Парижские мастера точно понимают, что такое высокие стандарты в ювелирном деле. Англия в этом смысле довольно провинциальна. Чтото произошло в истории нашей ювелирной промышленности, и мы утратили традиции высокого ювелирного искусства – балом правит массовый рынок. В Лондоне можно найти мастеров международного стандарта, но все равно работать они будут в три раза дольше.

Откуда вы берете идеи для таких необычных украшений?

-Сами по себе камни – источник вдохновения. Еще я стараюсь посещать большие выставки вроде Masterpiece London, чтобы в одном месте увидеть и египетские артефакты, и мебель стиля модерн, и ювелирные украшения и лампы Tiffany. Иногда – это книги или художественные выставки. Например, меня заинтересовало творчество Мондриана, и в дизайне колец Mondrian rings я постаралась ограничить количество линий и цветов, оставила только красный, белый и черный. Мою фантазию может ограничить только стоимость изделий – не все понимают, сколько часов уходит на изготовление эскизов, прототипов, уже не говоря о стоимости материалов. После того, как я решаю вопрос цены, о коммерческой стороне я не думаю. Если ктото хочет стандартный набор – бриллиантовые сережки и браслет, то они могут их купить в Tiffany. Я не следую за модными тенденциями.

Даже в одежде?

-Я люблю комфортную одежду, не обязательно очень дорогую. Но я не стала бы одеваться в Primark. Я хорошо знаю процесс производства в модном бизнесе. Если вещь стоит немыслимо дешево, значит, когото использовали и не заплатили по справедливости.

Ваша бабушка Полин замужем за выдающимся британским дизайнером – Полом Смитом. Это благодаря ему вы устанавливаете для себя такие высокие стандарты в работе?

-Сэр Пол – очень умный бизнесмен, который уделяет внимание деталям. Он придерживается в работе очень высоких стандартов. Я всегда об этом помню, но не полагаюсь на его советы. Чтобы развиваться как дизайнер нужно идти своим путем, так что я предпочитаю доверять своим инстинктам, и иногда – моего бойфренда Николаса. Мода Пола Смита и мои ювелирные украшения – это два разных мира. Самое лучшее – это иметь любящую семью, но быть независимой в бизнесе.

В вашей семье все занимаются модой – от вас не ожидали того же?

-Нет. Но я лично не смогла бы работать в модной индустрии – этот мир слишком динамичен! Я хотела иметь небольшой магазин и делать небольшое количество украшений каждый год. Я люблю красивую одежду, но она не вы зывает у меня такого же восторга, как драгоценные камни, которые созданы самой природой. Я их обрабатываю и превращаю в уникальные изделия – это чудо. Пиджак не сможет вызвать во мне такой восторг.

Мы живем в эру корпораций и брендов – как выживают небольшие компании?

-На каждый десяток человек, которые хотят брендовую вещь, найдется один, которому нужно что­то редкое и уникальное, и кто будет готов заплатить за это. Основой ювелирного бизнеса были небольшие компании, только в недавнее время появились мировые бренды с большими магазинами, но это не означает, что первоначальная аудитория была утрачена. Люди приходят к нам, потому что мы предлагаем им то, что большие компании не в состоянии предоставить – по настоящему персональный подход. Каждое изделие уникально и может быть изменено по желанию клиента. Если у них есть драгоценный камень или бриллиант, мы можем вместе сделать чтото абсолютно уникальное.