Мария Сванидзе

Окончила Высшие женские (Бестужевские) курсы в Петербурге, консерваторию в Грузии. В 1920-х годах пела в Тбилисской опере. Первый раз вышла замуж в Тифлисе, овдовела в 1918 г. От этого брака имела сына Анатолия (ум. 1941 г.). В 1921 г. вышла замуж за А.С. Сванидзе. В 1927 г. у них родился сын Джонни (Иван). В дальнейшем судьба семьи Сванидзе сложилась трагически.

Мария Анисимовна была осуждена 29 декабря 1939 г. постановлением Особого совещания при НКВД СССР к восьми годам лишения свободы за то, что «скрывала антисоветскую деятельность своего мужа, вела антисоветские разговоры, осуждала карательную политику Советской власти и высказывала террористические намерения против одного из руководителей Коммунистической партии и Советского правительства» (АПРФ. Ф. 3. Oп. 24. Д. 242. Л. 60-61).

3 марта 1942 г. по тем же материалам Особое совещание при НКВД СССР вынесло постановление о расстреле М.А. Сванидзе, которое было приведено в исполнение в тот же день. Реабилитирована посмертно после смерти Сталина.

Сохранился дневник М.А. Сванидзе, который в наше время частично опубликован. Приведем страничку из дневника от 20 ноября 1936 г.: «...Кругом я вижу вредительство и хочется кричать об этом... Я вижу вредительство в том, что Дворец Советов1 строится на такой площади, что это влечет за собою уничтожение, может быть, ста хорошо построенных и почти новых домов. Это при нашем-то жилищном кризисе ломать прекрасные дома и выселять десятки тысяч людей неизвестно куда. Что, нельзя было для Дворца Советов выбрать площадку в два га за пределами старой Москвы, хотя бы на Воробьевых горах, и там создать новый район, не разрушая города, оставив так, как есть район бывшего Храма, ну на ближайшие десять-двадцать лет. Зачем озлоблять целую массу народа? Зачем тратить лишние деньги на сломы? Я понимаю, ломать лачуги, но ломать 4-этажные хорошие дома, не понятно. С самого начала я была не согласна с утвержденным планом реконструкции Москвы в части реконструкции старого центра.2 А какие чудесные деревья вырубают, уничтожили все скверики для детей, залили асфальтом уродливые, неухоженные площади никому не нужные, по которым происходит совершенно хаотическое движение людей. Ах, всего не напишешь. А толпа, которая производит впечатление оборванцев — где работа легкой промышленности? Где стахановское движение, где Виноградовы (3) и пр. и т. п. За что ордена, почему цены взлетели на 100%, почему ничего нельзя достать в магазинах, где хлопок, лен и шерсть, за перевыполнение плана которых раздавали ордена? Что думают работники Легпрома, если они не вредители, будут ли их долго гладить по головке, за то, что они в течение 19 лет не смогли прилично одеть народ, чтоб весь мир не говорил о нашей нищете, которой нет — мы же богаты и сырьем и деньгами и талантами. Так в чем же дело, где продукция, где перевыполнение плана? А постройка особняков и вилл, а бешеные деньги, бросаемые на содержание роскошных домов отдыха и санаториев, никому не нужная расточительность государственных средств, что говорить, я люблю свою родину, я хочу ее видеть счастливой, нарядной, светлой, культурной и счастливой, это должно быть при нашем строе, но этому мешают, мешают на каждом участке строительства жизни, и надо беспощадно с этим бороться, надо раскрыть пошире глаза и насторожить уши, надо научиться думать, а не куковать, надо трезво критиковать и осмысленно поправлять ошибки. Я буду еще много писать и волноваться на эти темы, я ненавижу людей, которым все — все равно, лишь бы они все имели, к сожалению, у нас много людей, которые говорят и делают, как Людовик XV: „после нас — хоть потоп". Я не могу — все нутро мое протестует против этого, так бы хотелось хоть на каком-либо участке быть поистине полезной, кого-то разбудить, раскачать, сделать большое настоящее дело. У меня нет партбилета, но я себя считаю на голову выше и на морскую глубину преданнее партии и народу, чем многие партийцы, которым все — все равно. Хочется бегать и будить всех, расталкивать и говорить все, все так просто, надо только критически думать, а не мыслить готовыми формулами, не поддаваться гипнозу своих спецов, товарищей, газетных статей и докладчиков. Надо самому продумывать, выболеть всякий вопрос, всякое решение и понимание и тогда делать дело по-настоящему» (Иосиф Сталин в объятьях семьи. Сборник документов. М., 1993. С. 188).