Михаил Лапшин

Содержание

1. -- У вас в роду долгожители были, Михаил Иванович?
2. -- Смотрю, вы в свои шестьдесят восемь на покой не торопитесь.
3. -- Читал я внимательно вашу, Михаил Иванович, объективку и не нашел в ней ответа, как вас, уроженца алтайской деревни, в начале 50-х годов занесло в МГИМО? Где вы слово-то это услышали?
4. -- Но вы ведь там по какой-то причине только три курса продержались.
5. -- Пожалуйста, еще раз, Михаил Иванович, и помедленнее: что-то, извините, логики не улавливаю. Каким боком здесь целина?
6. -- И вы сменили ориентацию?
7. -- Так вы учились в двух вузах сразу?
8. -- Сколько языков вы знаете, Михаил Иванович?
9. -- Вы, наверное, уже были женаты?
10. -- Опять в сторону отклонились, Михаил Иванович. Про сына рассказали, но я так до сих пор и не знаю, попали ли вы на целину?
11. -- Она тоже борщ варить не умела?
12. --Наверх вас ни разу выдернуть не пытались?
13. -- А на что рассчитываете на ближайших парламентских выборах, Михаил Иванович?
14. -- Можно сбить трибунный пафос, товарищ оратор? У меня вопрос конкретный: как вам удается сочетать приятное с полезным -- лидерство в партии с руководством регионом?
15. -- Похоже, вы и за козла готовы ответить, Михаил Иванович?

-- У вас в роду долгожители были, Михаил Иванович?

-- Родители ушли из жизни сравнительно рано: отец еще в 30-е годы попал в серьезную аварию, долго и тяжело болел, с мамой тоже случилась неприятность... Вообще же лапшинская порода крепкая, мои деды и бабки пожили немало. А почему спрашиваете?

-- Смотрю, вы в свои шестьдесят восемь на покой не торопитесь.

-- Вроде бы оно и так: у меня три сына, вот уже четыре внука (младший родился в конце марта), пора подумать и о завалинке, но... пока не думается. На мой взгляд, чем больше хочешь взять от жизни, чем стремления выше, тем дольше будешь землю топтать, белым светом любоваться. Недавно проанализировал и обнаружил: почти все мои ровесники, решившие в 60 лет уйти на заслуженный отдых, сегодня, что называется, обрели вечный покой. Те же, кто продолжил работать, и сегодня в строю.

-- Читал я внимательно вашу, Михаил Иванович, объективку и не нашел в ней ответа, как вас, уроженца алтайской деревни, в начале 50-х годов занесло в МГИМО? Где вы слово-то это услышали?

-- Да, я вырос в селе, но это такое особенное место, откуда... весь мир виден. Еще Рерих утверждал, что Алтай -- центр Вселенной. Побываете в моей Сетовке, сами многое поймете. Колоссальнейшие просторы, богатейший край! У нас даже толщина чернозема два метра. Представляете? И крепостного права при царизме в наших местах не было. Зачем? Земли всем хватало.

А про МГИМО я узнал в годы войны. Кажется, в "Комсомолке" прочел, что создан новый институт, в который с фронта отозвана группа молодых лейтенантов, чтобы готовить из них советских дипломатов. Я почему-то сразу решил: тоже буду там учиться. Тут еще вот какая деталь... В сталинские годы Алтай оказался, если можно так сказать, популярным местом эвакуации и депортации. Представьте, в сельской школе нам преподавали учителя, выехавшие из блокадного Ленинграда, ссыльные немцы, прибалты, "враги народа", отсидевшие свое в ГУЛАГе и попавшие в наши края на поселение. Мы же, пацаны, не вникали, кто репрессирован, а кто сослан и за что. Руководствовались иным принципом: хороший человек или нет, умный или глупый. Еще соревновались: кто больше книжек прочтет и лучше перескажет. Я, наверное, всю районную библиотеку проштудировал от корки до корки... Так и получилось, что немецкий выучил в детстве. Это, конечно, помогло при поступлении.

-- Но вы ведь там по какой-то причине только три курса продержались.

-- Все пять вступительных экзаменов сдал на отлично и потом учился хорошо, пока... пока не началось освоение целины.

-- Пожалуйста, еще раз, Михаил Иванович, и помедленнее: что-то, извините, логики не улавливаю. Каким боком здесь целина?

-- В том-то и заключается суть воспитания советского человека, которое сегодня многим кажется странным! В начале 50-х я пошел учиться на дипломата, поскольку считал, что международная политика будет определять развитие СССР. Но тут захлопнулся железный занавес, разыгралась холодная война...

-- И вы сменили ориентацию?

-- Пришел к руководству МГИМО и попросил отпустить, объяснив, что хочу служить Родине в ином качестве. Так и оказался в Тимирязевской академии на агрономическом факультете. А параллельно смог поступить на вечернее отделение института иностранных языков имени Мориса Тореза.

-- Так вы учились в двух вузах сразу?

-- И оба закончил досрочно, сдав часть экзаменов экстерном.

-- Сколько языков вы знаете, Михаил Иванович?

-- Немецкий, шведский, норвежский, датский... Когда-то владел свободно, сейчас, конечно, практика нужна. Впрочем, недавно был в Копенгагене, первые пару дней отмалчивался, прислушивался, а потом заговорил, чем поверг в шок хозяев, ведших при мне весьма откровенные разговоры...

Языки я всегда любил. И в годы учебы, кстати, подрабатывал не на разгрузке вагонов, а на переводах. В журналах печатался, иностранные делегации сопровождал. Специалисты по Скандинавии всегда ценились, дефицит в нас чувствовался. Не скажу, что мне тогда много платили, но на жизнь вполне хватало...

-- Вы, наверное, уже были женаты?

-- Нет, семьей обзавелся в 60-м, когда работал главным агрономом совхоза "Городище". А первый сын родился 12 апреля 1961 года. Накануне, 11 апреля, отправил жену в роддом, а на следующий день поехал ее проведать. Въезжаю на лошади в город Ступино, а на улицах работают репродукторы, вовсю гремит музыка, словно в большой праздник. Вдруг слышу по радио голос Левитана: "...И счастливые родители дали новорожденному имя Юрий в честь первого космонавта планеты!" Почему-то сразу решил: ага, речь о моем сыне! Когда стало известно о полете Гагарина, тут же все корреспонденты получили задание найти первого новорожденного, которого Юрой назовут. Но с утра, как назло, рождались или девчонки, или мальчишки, у которых были старшие братья по имени Юра. И тут моя подоспела... К Алине подскочили: "Не возражаете?" А жена еще не пришла в себя от родов, представляете?

-- Опять в сторону отклонились, Михаил Иванович. Про сына рассказали, но я так до сих пор и не знаю, попали ли вы на целину?

-- В 58-м году, когда закончил Тимирязевку, целиной объявили уже Подмосковье. Здесь решили создавать сеть крупных специализированных хозяйств. В 24 года меня назначили главным агрономом района. Поработал несколько месяцев и почувствовал: не мое. Мне хотелось заниматься конкретными, реальными делами, а тут приходилось наблюдать за всем как бы со стороны. Опять же эти бесконечные отчеты, справки... Словом, пошел в горком партии, объяснил, что не могу быть кабинетным работником и попросился в хозяйство, поближе к людям, к земле. Меня направили главным агрономом в "Городище". Вот это была площадка для творчества! Когда пришел в совхоз, овощные культуры занимали сорок гектаров, а через год в пойме Оки распахали четыреста пятьдесят гектаров целины! Выращивали все, что можно и нельзя! Вплоть до краснокочанной капусты и кольраби. Отлаживали оросительные системы, строили парниковое хозяйство. Замечательное время!

-- Она тоже борщ варить не умела?

-- Научилась! Очень серьезная девушка была. Золотая медалистка, приехала к нам на практику из Тимирязевки...

Параллельно с работой я стал заниматься в аспирантуре сельхозакадемии, и меня для закрепления знаний бросили поднимать созданный на базе самых отсталых и нищих хозяйств района совхоз "Заветы Ленина". Он и сейчас так называется. Правда, теперь это успешная агрофирма, а тогда... Мне сказали: "Поработаешь немного, а потом на другой участок переведем". На деле же получилось, что я в "Заветах" на тридцать три года задержался. Понял, что не уйду из хозяйства, когда увидел, с какой надеждой на меня люди смотрят. Устали они жить в разрухе и бедности, а чтобы дело наладить, года или даже пяти явно не хватило бы.

--Наверх вас ни разу выдернуть не пытались?

-- Многократно! Я себе твердо сказал: ни шагу в сторону! Так бы и жил в Дубнево, если бы не перестройка, а по сути, ломка всей нашей привычной жизни. Пришлось идти в политику, реально отстаивать интересы крестьянства. А что оставалось? Не мог я смотреть, как все разрушается, идет прахом. В 90-м году победил на альтернативных выборах в Верховный Совет России, где меня избрали руководителем аграрной фракции, еще через три года возглавил партийный список и привел аграриев в Государственную думу, создал там собственную фракцию, оказавшуюся со временем самой многочисленной. Наш представитель Иван Рыбкин стал думским спикером, я лично рекомендовал его на этот пост...

-- А на что рассчитываете на ближайших парламентских выборах, Михаил Иванович?

-- На повторение результата 93-го года, когда наша партия заняла четвертое место. Пятипроцентный барьер мы обязаны преодолеть, тогда аграрии смогут играть собственную роль в парламенте, а не довольствоваться положением сателлита КПРФ, как было в Думе двух последних созывов. Пока от имени крестьян говорит агропромгруппа, созданная по принципу сельхозотдела компартии. В общем-то, в этой группе много достойных, уважаемых товарищей, но в политическом плане она не является самостоятельной силой, а многие идеологические установки КПРФ сегодня не соответствуют интересам людей, живущих и работающих на земле. Один пример приведу: на протяжении уже нескольких лет руководитель депутатской агропромгруппы Николай Харитонов упорно ставит вопрос о восстановлении памятника Дзержинскому на Лубянке. При всем уважении к Феликсу Эдмундовичу, какое, скажите, это имеет отношение к проблемам крестьянства?

-- Можно сбить трибунный пафос, товарищ оратор? У меня вопрос конкретный: как вам удается сочетать приятное с полезным -- лидерство в партии с руководством регионом?

-- На мой взгляд, это в высшей степени взаимовыгодное сочетание. Для Республики Алтай крайне важно, чтобы во главе ее был политик федерального масштаба. Мне удалось привлечь внимание к региону. Об этом можно судить хотя бы по тому, что в республику пошли инвестиции: из хвоста рейтинга инвестиционной привлекательности всего за год мы шагнули на 23-ю строчку. Выше нас лишь монстры, гиганты.

И для партии хорошо, что ее лидера избрали главой аграрного региона. К тому же сегодня я единственный среди руководителей крупных политических движений, кто не в столице тусуется и в Думе штаны протирает, а живет и работает в глубинке, если можно так сказать, на передовой. Поэтому и люди обращаются ко мне с нормальными, земными вопросами. На днях вот получил письмо от Агафьи Лыковой, известной обитательницы таежного тупика. Был у нее в гостях, теперь она новую заявку прислала. И свекла ей нужна, и брюква, и пшено, и крупа, и семена, и цыплята, и даже индокуры... Тут, правда, перепутала Агафья, поторопилась несколько: наука пока вывела только индоуток... Особенно Лыкова просит привезти ей нового козла. Старый оказался однолюбом, живет с одной козой, а остальных трех игнорирует. Те, понятное дело, страдают. Видите, какие проблемы решать приходится?

-- Похоже, вы и за козла готовы ответить, Михаил Иванович?

-- А кому же еще ответ держать? Раз вызвался помогать, с меня и спрос...