 |
Мина Юдицкаяучительница, классная руководительница В.В. Путина
Гражданство: Россия
|
Мы, естественно, встретились, потолковали, опубликовали. Не боясь показаться нескромным, скажу, что публикация та давняя вызвала большой отклик, журналисткой заслуги тут никакой, просто личность героини интервью уж очень интересна, учительница Путина, и на тебе, живет в Израиле с 1973 года.
Впрочем, как водится, потолковали и перестали.
И вдруг невероятный всплеск внимания к скромной персоне Мины Моисеевны. Сейчас, осенью 2007 года, вездесущие журналисты раскопали, что вроде бы Владимир Путин в 2005, побывав с официальным визитом на Земле Обетованной, встретился со своей классной руководительницей и подарил ей квартиру в Тель-Авиве.
Не очень, признаюсь, поверил, но телефон ее прежний действительно не функционирует. Новый найти оказалось непросто, но удалось.
- Мина Моисеевна, это правда?
- Что именно?
- Что Путин купил вам квартиру, что вы с ним встречались?
- Все правда! Наша встреча – это сказка!
- Расскажете?
- Приходите в гости.
Мина Моисеевна диктует адрес. Элитный район, отмечаю про себя. И разумеется, приезжаю. Красивый дом, уютная квартира, и типичная представительница питерской интеллигенции встречает меня в дверях.
- Мина Моисеевна, вы прекрасно выглядите, практически, не изменились…
- Вы знаете старый анекдот о трех возрастах женщины? Молодость, зрелость и вы прекрасно выглядите.
- Во-первых, я все-таки настаиваю на том, что вы прекрасно выглядите. А во-вторых, время-то прекрасное! Вы же сами мне говорили, что мечтаете повидать вашего знаменитого ученика, но понимаете, что это совершенно не реально. Осуществляются, как говорил Жванецкий, мечты! Прекрасное, выходит, время!
- Честно говоря, я и сама не понимаю, как все это приключилось.
- Давайте вместе разбираться.
- Я ведь действительно мечтала увидеть Володю. И не потому, что он – президент. Я постоянно вспоминаю, все эти годы, а скоро 35 лет, как я живу в Израиле, и нашу школу, и учителей, и учеников, и в первую очередь, свой класс. Он же был в последнем классе, который я выпустила. И был запоминающимся парнем.
- Дзюдоист. Драчлив, наверное, был, проблемы создавал?
- Он был спокойным мальчиком, и уж драчлив не был совершенно. Учился хорошо, проблем с ним не было никаких. Иногда смущенно говорил: "Извините, Мина Моисеевна, я вчера выступал на соревнованиях и не успел подготовиться". Выкручиваться он не любил. А на другой день уже отвечал на отлично. Спортом он действительно очень увлекался, это я хорошо запомнила.
- Ну, это вам он проблем не создавал, немецкий-то он любил. А другим преподавателям? Учиться-то в нашей школе было ой, как нелегко, и отсев был, как в ВУЗах, я-то это хорошо помню.
- Не забывайте, что я была его классным руководителем, и про своих ребят знала все. Нет, он вообще хорошо учился. Думаю, что особого напряжения сил для этого ему не требовалось. Он заметно выделялся памятью, вот она у него была превосходная. Поэтому он английский теперь легко освоил.
- Способности к языкам?
- Нет, просто память отменная, в самом широком смысле.
- Вот и вас, как выяснилось, не забыл. Ну, не те учителя в нашей школе были, чтобы их забывать. А нашел-то он вас как?
- Это еще кто кого нашел, сложный вопрос.
- Так, уже интересно. Его-то адрес известен, Москва, Кремль, ваш, предыдущий, все-таки менее.
- Я же вам сказала, что старость – не радость. С ногами у меня беда. Вот и сижу, в основном, дома, у телевизора. Увижу Володю, послушаю, и начинаю часами думать, как на эти его слова отреагируют другие мои ученики, как их воспримут. Это сейчас работа у меня такая.
- Так не о чем беспокоиться, Мина Моисеевна. Популярность российского президента на родине огромна.
- Это я знаю. Меня именно мои ребята беспокоят. А у нас такие язвительные парни встречались, им только попадись на язычок. По телевизору я узнала, что Володя приезжает в Израиль, что будет встреча с ветеранами Великой Отечественной. Я, правда, не ветеран, была в эвакуации, но решила попытать счастья. Взяла все свои документы, пошла в российское Консульство. Очередь там… Отстояла кое-как. Попала на прием к какому-то чиновнику. Стояла долго, а назад меня отправили быстро и довольно категорично.
- В смысле, грубо?
- Ну, резковато.
- Понятно. И как Владимир Владимирович разрулил ситуацию?
- Сняла я ксерокопию с того вашего интервью со мной, что вы напечатали тогда, в 2001-м, в газете, и пошла уже в Посольство. А там и очередь поменьше, и разговор получился подольше. Сдержанно так со мной беседовали, ничего толком не сказали, зачем-то еще одну ксерокрпию сняли, и вежливо попрощались…
- Хорошо хоть, что уже вежливо.
- Да, но только я ничего не поняла. А через два дня подкатывает красивая машина, и приходит ко мне шикарный такой дядька, сажает в эту машину, я еще подумала, какой у них шофер представительный. Оказалось, Консул. Привез в Посольство. Приняли тепло, рассказали подробно, когда встреча будет с президентом Путиным. Отвезли домой. Я волновалась страшно. Перед встречей опять машину подали, и привезли нас всех в Иерусалим, в отель "Кинг Дэвид". Провели в огромный зал. Я спросила у кого-то из охранников, где будет сидеть президент. Он отвечает: "Напротив вазы с цветами". А там таблички с фамилиями, кому где размещаться, и смотрю, я напротив него оказываюсь. Вдруг входит Володя! Знаете, он почти не изменился. То же выражение лица, та же пружинящая, спортивная походка. Даже манера как-то по-своему подниматься со стула осталась. Он подошел, всем ветеранам руки пожал, а меня расцеловал. Налетели фотокорреспонденты и телеоператоры…
- Ну, естественно.
- Да, но сел-то он напротив меня, вот они всей толпой за мной и расположились, и начали меня по голове бить…
- То есть, как, простите?
- Да своими этими камерами, случайно, конечно. Ну, пощелкали, а потом успокоились, и Володя обратился с речью к ветеранам. Я на него смотрю, и чувствую, что в какое-то необъяснимое состояние впадаю. И плакать хочется, нервы, словом, подводят. Володя, тем временем, с ветеранами прощается, наклоняется ко мне, и говорит: "Мина Моисеевна, а с вами мы чаю попьем". А чай там стоит перед каждым, я и решила, что здесь попьем. А он встает, прощается со стариками, и идет к выходу. Подходит, помогает мне подняться, и мы выходим в какой-то коридор. Длиннющий коридор, и я не понимаю, куда мы направляемся. И состояние у меня… И мы оказываемся в какой-то комнате, вносят чай, печенье. И меня вдруг прорвало, я начала говорить, говорить…
- О чем, Мина Моисеевна?
- В основном, о школе. Что-то вспоминать, что-то ему рассказывать, расспрашивала его о школе, что в ней изменилось.
- Да ничего в ней особенно не изменилось. Все такая же. Иных уж нет, к сожалению.
- Вот он так, примерно, и рассказывал. Учителей вспоминал, соучеников. Сказал, что Израиль ему очень понравился. Я ему говорю, страна – прекрасная, только жарко очень, спасет меня мазган. Вижу, он напрягся, чувствую, хочет спросить: "Кто?". Поняла, что брякнула случайно на иврите и пояснила: "Кондиционер, Володя". Потом подарила фотографию старую свою, школьную и написала: "На память о вашей юности и моей молодости". И дату поставила. Он вдруг спрашивает, глядя на дату: "Какое сегодня число?". Я говорю: "28 апреля, Володя". Он вскакивает и говорит: "Сегодня же у моей дочери день рождения, а я совсем заработался и не поздравил. Извините, Мина Моисеевна". Вышел в соседнюю комнату и позвонил. Только вернулся, подходит какая-то женщина и по-немецки почему-то сообщает: "Господин Путин, вас ждет президент Израиля Моше Кацав". У женщины юбочка – уж такая мини, короче не бывает". Я поняла, что дама эта – израильтянка, и на иврите ей говорю: "Ну и ноги у вас!". Она отвечает: "Я – бывшая балерина".
- А президенту как ее ноги?
- А президент смотрел на другую даму! Он подарил мне часы с дарственной гравировкой, взял под руку, и мы вместе подошли к Моше Кацаву, которому Володя представил меня, как свою учительницу. Мы и с ним немного поговорили, потом опять расцеловались с Володей и меня отвезли домой. Еще Володя подарил мне свою книгу, вот я вам сейчас ее покажу, где так и написал: "С любовью". Дома я после всего пережитого пребывала в каком-то шоке и долго не могла из него выйти. Ко мне зачастили корреспонденты из газет разных стран, телевизионщики, а я все никак не могла понять, зачем я им нужна. И сейчас не понимаю.
- Ну, Мина Моисеевна, не каждому педагогу удается воспитать президента России.
- Не одна же я его учила!
- Поток посетителей стал спадать?
- На какое-то время – да. Меня регулярно навещала пресс-секретарь Посольства России. Я ей пожаловалась на ноги свои, совсем не могу по ступенькам подниматься. Иногда мне даже в магазин не войти. А вы же помните ту квартиру, вроде, хорошая квартира, большая, но лестница – просто мне не по силам. Без всякой задней мысли пожаловалась. А через пару недель появляется у меня представительный мужик…
- Консул?
- Нет-нет, незнакомый совсем. Сказал, что работает с президентом России, и тот попросил его подобрать мне квартиру с лифтом. "У меня", - говорит, "есть парочка на примете".
- Как зовут представительного, Мина Моисеевна?
- Ну, это необязательно.
- Как скажете.
- Зовет он меня смотреть эти квартиры, а я ни в какую. Неудобно как-то. Уговорил. Я эту сразу и выбрала. Место тихое, балкон, сами видите, прекрасный, а выхожу-то я из дома редко. Море здесь чувствуется, оно ведь рядышком. Я и в переезде не участвовала, все за меня сделали. Я, естественно, написала Володе письмо благодарное. И там честно призналась, что самым ценным подарком для меня по-прежнему остается он сам. Горжусь им. И попросила его беречь себя, беречь здоровье.
- Мина Моисеевна, а могли вы тогда, на заре 70-х, представить себе, что ваш ученик Володя Путин станет президентом России?
- Я и сейчас этого себе не представляю. Он для меня был и остается Володей Путиным.
