Мистер малой

Дело тут не только в замечательной придумке (если рэп в Америке - музыка нац.меньшинств, то в России его следует исполнять с ''кавказским''акцентом), но в точном попадании в эстетику и идеологию момента.

Чисто внешне это можно связать с возникновением в Москве культуры ночных клубов: танцев до утра, соответствующей музыки, сравнительно легких наркотиков (обычно синтетических). Даже то, что свяанный с ''Пилотом'', Малой упоминает в тексте ''LSDance'', ''Спорт- бар'' и

''Эрмитаж'' соответствует практикующемуся иногода (то есть при наличии денег) ночному дрейфу из клуба в клуб. Отметим, что последнее сродни пресловутому ''зэппингу'' - переключению каналов - символизирующему в эстетике постмодерна несводимость к фиксированной доминанте и легкость оперирования потоками информации.

Эта же полисистемность налицо и в песнях ''Мистер Молого'' - безумный волопюк, все эти ''бай чем хай'', ''миру миру миру мир пису пису пису пис'', ''ахтунг, ахтунг, варценеггер'', ''патимания'', ''пэкс''в смысле пакет сливаются со старым добрым ''стаф'' и ''фирма'', которые янут за собой весь фарцовочный набор - ''налю не свети'',

''разводить'', ''бомбить'' и т.д. Фактически впервые в русской танцевально музыке появились тексты, почти целиком построенные на

разнообразном слеэнге:

Ну и нахлобучки, шанна больше нет

Чертям в непонятках кто-то банчит крэк

На килушник масти кто-то подзапал

Будоражит страсти термоядерный кропаль

Жирную настроив, парика давать

Серых пассажиров оприходовать

Шмыг-шмыг под кожу - прыг-прыг на небо

Шмыг-шмыг под кожу - прыг-прыг на небо

По производимому эффекту эти стихи временами приближаются к ''Хару мамбару''. Объяснение непонятных - то есть почти всех - слов смотри на вкладыше. (Отметим гениальность маркетингового хода, почти сведшего на ''нет'' конкуренцию со стороны пиратских перезаписей). Объяснения, впрочем, скорее пародирующие жанр словаря, чем реально

объясняющие. (''Патизон - место скопления больных патиманией'', ''Драгдилер - распространитель препаратов нетрадиционной медицины (cт. 224 УК России) и т.д.). На вкладыш же вынесен отсутствющий в рельном тексте песни, но один из самых удачных - с точки зрения переключения языковых кодов - каламбур: '' Хоп чем Тьфу - Скорее привет, Чем пошел в п... Хопчик тьфу - бросаю курить''.

Лексическое разнообразие соответствует разнообразию интертекстуальному. Объекты цитирования нарочито снижены: детские песенки из старых мульт- и просто фильмов, рекламные слоганы и советская эстрада смешанные воедино как будто задают новый виток ретро-моды, когда элементы прошлого демонстративно модернизируются, ''попсуются'', и подаются без ностальгии как вечные и узнаваемые ценности вперемежку с приметами сегодняшнего дня. Вот он, старый герой Данелия в новорусском Монте- Карло слушающий трансформированную песню Пугачевой- Вознесенского в густом облаке canabis sativa -

Мимино

Заходит в казино

Он хочет эскимо

Но здесь кино, вино и домино

Миллион, миллион мегадоз

Канабис-анабиоз

Наркамотоз!

Впрочем, перечень источников цитирования представляет не меньшую сложность, чем расшифровка слэнга. То, что ''Туранчокс'' - это герой ''Отроков во вселенной'' (первый русский киберпанк?) мне подсказали.

Зато среди рассыпанных там и сям цитат и игриво переплетающихся аллюзий, мне самому удалось найти несколько ссылок, носящих открыто дискуссионный характер.

Дело в том, что само заглавие - ''Буду пагибать малодым!'' - отсылает не только к давней ''ромнатической'' традиции Некрасова,хиппи и Бориса Гребенщикова (''Хорошо умереть молодым!'', ''Living fast dying young!'', ''Жить быстро - умереть молодым!''), но к

сравнительно недавней песне Егора Летова ''Я хочу умереть молодым!'' и всей ''контр'культ'УР'ной'' эстетике суицида1. К Летову же отсылает уже цитированный выше ''Шмыг'': ''Прыг под кожу - скок на небо'' из заглавной песни его альбома 1990 года.

На первый взгляд эстетика ''Мистера Малого'' представляет из себя нечто диаметрально противоположное тому, что культивировали ''ГрОб-рекордз'': Там где Малой стебется - Летов непробиваемо серьезен, а там, где в ''Прыг- скок'' цитировались Экзюпери, Акутагава и Леонид Андреев в ''Буду пагибать малодым!'' цитируются старые советские мультики и новые рекламыне ролики. ''Непрерывный суицид'' трансформируется в ''суицид around o'clock''.

Но легкое и веселое саморазрушение - так сказать ''экстази'' вместо героина2. - остается саморазрушением. И тут сопоставление с Летовым только подчеркивает, что смерть и саморазрушение стремительно входит в моду. И эта мода на глазах перестает быть маргинальной и полуподпольной, а становится мажорской и агрессивной.

Когда Бренер дырявил себя степлером это воспринималось как естественное продолжение его самопрезентации как юродивого и неудачника. Но когда клубная жизнь, требующая значительных денежных средств и, тем самым, определенного жизненного успеха, проходит не то под рубрикой ''Если вам себя не жалко3.'', не то под дивизом ''Буду погибать молодым!'' это означает, что веселое саморазрушение пародоксальным образом становиться составной частью имиджа достигшего успеха человека.

Видимо, можно сказать о связи этого явления с идеями Маусса и Батая об ''экономике траты'' и ''потлаче'' - празднике, на котором имущество и даже сама жизнь участников разрушаются в поединке амбиций и вакханалии всеобщего жертвоприношения. Однако для самих ''празднующих'' - молодых и уже не очень - более понятными, скорее всего, окажутся социальные соображения.

У автора статьи таковых, собственно, два.

Первое - исторического толка. Как помнят многие, конец восьмидесятых - время массовых горбачевских отъездов - был временем выживания. «Мы не уехали и должны выжить здесь» - словно было написано на лицах оставшихся художников, гумманитариев и начинающих

бизнесменов. За прошедшие пять лет все устоялось, стало ясно, что еврейские погромы и голодная смерть опять отодвинулись на неопределенный срок. И слава Богу! - но кровь, привыкшая к адреналину, требует своего. Тем, кто преуспел, чтобы выживать, надо

самому поставить себя в максимально напряженную ситуацию. И тут на помощь приходит старая троица sex - drugs - rock-n-roll, во всей красе представленная ''Мистером Малым'' в з аглавной песне. Разве что рок'н'ролл уступил место техно, а drugs благодаря успехам химии

расширили свой ассортимент.

Впрочем, и без дополнительных усилий жизнь преуспевших становится все более и более опасной (чтобы не сказать - короткой). Это и есть второе соображение автора и, соответственно, второй куплет ''Буду пагибать...'' - ''налю не свети, рексу не груби''. Временами при чтении газет создается ощущение, что вероятность ''нового русского''

умереть в своей постели приближается к вероятности его менее преуспевшего соотечественника быть взорванным в собственном шестисотом мерседесе. Насильственная смерть, как всякая

конъюктурщица, предпочитает держаться поближе к энергетическим центрам - местам скопления денег и ценностей.

Поэтому на смену традицоинным размышлениям-пожеланиям (Хорошо умереть молодым/я хочу умереть молодым) приходит твердая уверенность - буду пагибать молодым, буду па-ги-бать!