Олег Миронов

Содержание

1. СПРАВКА
2. _________________________________________

СПРАВКА

Олег Орестович МИРОНОВ – уполномоченный по правам человека в Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации.

Родился 5 июня 1939 года в г. Пятигорске Ставропольского края. В 1962 году окончил Саратовский юридический институт.

С 1965-го по 1991 год – на преподавательской и научной работе в Саратовском юридическом институте и Поволжском социально-политическом институте.

С 1993-го по 1998 год – депутат Государственной Думы РФ, член Комитета по законодательству и судебно-правовой реформе.

22 мая 1998 года в результате тайного голосования Государственной Думой назначен на должность уполномоченного по правам человека в РФ.

В 2002 году Генеральной ассамблеей Европейского института омбудсмена О.О. Миронов первым из правозащитников государств бывшего Советского Союза избран членом совета директоров Европейского института омбудсмена.

_________________________________________

– Олег Орестович, 22 мая заканчивается ваш пятилетний срок работы в качестве уполномоченного по правам человека. Вы собираетесь вновь баллотироваться на эту должность? Есть ли у вас конкуренты?

— Как-то Павел Крашенинников, бывший министр юстиции, а ныне депутат Госдумы от фракции правых сил, в беседе со мной заявил, что он будет выставлять свою кандидатуру на должность уполномоченного по правам человека. Кто еще? Не знаю. Главное, чтобы процесс этот прошел цивилизованно, без грязи в адрес друг друга. Я с уважением отношусь к Крашенинникову. И с моей стороны какой-либо критики в адрес конкурентов не будет. Примером цивилизованной смены руководства является Счетная палата. Сергей Степашин поступил очень порядочно, назначив бывшего руководителя этого ведомства Кармокова своим первым советником.

— Выборы уполномоченного по правам человека должны состояться именно 22 мая?

— В этот день исполняется пять лет моего пребывания в этой должности. И согласно закону в течение месяца Государственная Дума должна назначить новые выборы уполномоченного по правам человека. На первом этапе надо набрать не менее 300 голосов депутатов, чтобы быть включенным в списки для тайного голосования, где для победы достаточно получить 226 голосов.

— В России вы были первым омбудсменом (так в Европе называют уполномоченного по правам человека). С какими трудностями вам пришлось столкнуться?

— Первым был Сергей Адамович Ковалев, человек, которого я уважаю и чту. Но тогда еще не было закона об уполномоченном по правам человека. И не было никакого аппарата. Сергею Адамовичу все приходилось делать самому.

Это просто невозможно. Чтобы подготовить специальные доклады, начиная с нарушения прав граждан, страдающих психическими расстройствами, инвалидов, военнослужащих, экологических прав граждан, жертв террористических актов и т.д., необходима огромная работа большого коллектива.

Сейчас такой коллектив создан. И он способен решать задачи соблюдения прав человека в различных сферах.

Вы спрашиваете о сложностях? Конечно, были и остаются сложности морально-психологического характера.

Наша Конституция провозгласила, что права человека являются высшей ценностью и приоритетны по отношению к интересам общества и государства. Но ведь многие годы в нашей стране, наоборот, культивировались интересы общества и государства как высшие ценности. Хотя нет прав без обязанностей. И, защищая граждан от произвола государства, ошибок чиновников, бюрократизма госслужащих, должностных лиц, нам в то же время приходится обращаться и конструктивно сотрудничать с властями. Концепция изменилась. Государство и общество должны работать так, чтобы человеку жилось красиво.

Нам до этого еще далеко, если, как явствует из послания президента Федеральному собранию, 25% населения страны живет за чертой бедности. А сколько еще у этой черты? Почему?

Это тоже вопросы для уполномоченного по правам человека, чья должность должна стать в понимании жителей, государственных служащих одной из высочайших в государстве.

— Я слышал, что в начале пути у вас были проблемы и во взаимоотношениях с общественными правозащитными организациями, в частности с «Мемориалом».

— Да, меня не сразу приняли после Сергея Адамовича Ковалева, и пришлось доказывать все делом. И сейчас мои отношения с различными общественными правозащитными организациями самые хорошие. И не только с общественными. Председатель Комиссии по правам человека при президенте России Элла Памфилова имеет штат в несколько человек. Поэтому мы помогаем ей решать те вопросы, которые перед ней ставят люди. Мы делаем общее дело.

С уважаемой мной Людмилой Алексеевой мы ездили в августе прошлого года в Чечню с гуманитарной помощью. И наблюдали такую картину: митинг у Дома правительства в Грозном. Стоят в основном чеченские женщины. Оказывается, во время очередной так называемой зачистки задержали многих мужчин. Пришлось обратиться к генеральному прокурору, чтобы поскорее разобрались с обоснованностью задержаний. И большинство задержанных вскоре были отпущены. С Генеральной прокуратурой у нас подписано соглашение о взаимодействии по защите прав граждан.

— Коль коснулись Чечни... Хотелось бы знать ваше мнение о том, что там происходит.

— Когда в декабре 1994 года началась эта война, я был против. И вот уже восемь с половиной лет она продолжается. О ней должен быть отдельный разговор: и о казнях людей по шариату, и о терактах, и о нарушениях и преступлениях со стороны военнослужащих.

Но все же у меня есть чувство оптимизма. Народ хочет покоя и мира, желает работать. В прошлом году собрали большой урожай зерновых. И сейчас, когда я там был в марте, видел подготовленные к севу поля.

— Вы были в Чечне на референдуме?

— Да. И референдум реально показал, что люди устали от войны, жаждут мира.

— Скажите, как часто вам удается встречаться с президентом России и доводить до него вопросы, связанные с правами людей, конкретного человека, чьи права нарушены?

— Форма обращения к главе государства нехарактерна на Западе. Омбудсмен делает доклад по общему или конкретному вопросу о нарушении прав человека, и на него не могут не реагировать. Но у нас порой приходится обращаться и к главе государства.

У меня в ранге уполномоченного по правам человека были одна встреча с президентом Борисом Николаевичем Ельциным и одна встреча с президентом Владимиром Владимировичем Путиным. Но, кроме того, на различных мероприятиях удается довести какие-то проблемы. В этом отношении президент Владимир Путин доступен. Охрана его не препятствует. К Владимиру Владимировичу приходилось обращаться несколько раз. В частности, после поездки в Брянск. Когда увидел, в каком состоянии оказались ликвидаторы аварии в Чернобыле. И тогда президент незамедлительно принял меры.

— Страна у нас большая, и с правами человека у нас проблем много. Одному уполномоченному даже с хорошими помощниками — я имею в виду ваш аппарат — кругом не поспеть. Как обстоит дело с уполномоченными по правам человека в субъектах Федерации?

— Сегодня из 89 субъектов Федерации уполномоченные избраны в 24.

— Почему так мало?

— Здесь несколько причин. Во-первых, норма эта согласно закону в субъектах необязательна. Во-вторых, не все руководители субъектов понимают, что уполномоченный — это первый помощник губернатора в защите прав граждан. И, в-третьих, некоторые губернаторы видят в нем конкурента, хотя уполномоченный по правам человека по статусу политикой не занимается.

— В северокавказских республиках есть уполномоченные по правам человека?

— В этом году 30 апреля омбудсмен избран в Ингушетии. Здесь надо отдать должное президенту республики Зязикову. Я встречался с ним, рассказал о необходимости этого института для Ингушетии. Вскоре после нашего разговора он подписал указ. На основании его местное Законодательное собрание избрало уполномоченного по правам человека.

— А кого вы могли бы выделить как лучшего омбудсмена?

— Меня об этом и за границей несколько раз спрашивали. А я считаю, что каждый из них работает в полную силу и добивается результатов.

В Саратове — Ландо. Мы, кстати, с ним выпускники Саратовского юридического института. У него прекрасное взаимопонимание с губернатором Аяцковым, но при этом омбудсмен не забывает о принципах. Молодец Глотов в Амурской области, Баландин – в Самарской, Селюков – в Ставропольском крае. Кстати, он бывший краевой прокурор. Но при этом один из лучших правозащитников.

— Скажите, часто приходится вам лично ходатайствовать перед Верховным судом РФ о применении протестов на вступившие в законную силу приговоры?

— Приходится. В частности, по делу Григория Пасько.

— А что, вы считаете, вам не удалось за эти пять лет?

— Не удалось, как я уже сказал, сформировать институт уполномоченного по правам человека в каждом субъекте Федерации.

Наши доклады о дедовщине в армии, нуждах инвалидов не стали пре дметом обсуждения соответственно коллегией Министерства обороны и Минтруда. Хотя Починок в разговоре со мной назвал наш доклад прекрасным и постоянно цитирует.

Хотелось бы, конечно, реализовать намеченные планы. Но если изберут не меня, от души пожелаю это новому уполномоченному по правам человека.

— Олег Орестович, наша газета и ее читатели помогают продуктами питания и одеждой центру временного размещения «Серебряники», что в Вышневолоцком районе Тверской области, где находятся беженцы из Чечни. Там чиновники из Миграционной службы МВД лишили людей питания. Вернее, на довольствии стоят 55 человек из 200, кому они дали статус временных переселенцев. Я вас приглашаю в очередную поездку.

— Когда поедете?

— Как только соберем продукты.

— Обязательно сообщите. Я или мой заместитель Сергей Борисович Ягодин, он как раз занимается этими вопросами, поедем с вами.