Станислав Виткевич

Содержание

1. Творчество
2. Наследие и воздействие

Сын художника, писателя, художественного критика Станислава Виткевича (1851-1915). Получил домашнее образование в родительском имении в Закопане, рос в кругу артистов, художников, писателей. С детства дружил с Каролем Шимановским и Брониславом Малиновским, сопровождал последнего в его этнографической экспедиции в Океанию (1914). Участвовал в Первой мировой войне как российский подданный, был в Санкт-Петербурге во время Октябрьской революции. Увиденное в эти катастрофические годы в решающей степени определило материал, сюжетику, авторскую позицию в произведениях Виткевича.

В 1925 взял псевдоним Виткацы (транскрибируется также как Виткаций), жестко пересмотрел сделанное им прежде как в словесности, так и в живописи. В 1930-е годы творчески экспериментировал с наркотиками, в частности употреблял мексиканский пейотль. Полтора десятка лет, оказавшихся последними, были для Виткевича временем чрезвычайного творческого подъема, даже своего рода взрыва. Вместе с Бруно Шульцем и Витольдом Гомбровичем Виткаций обозначил передний край художественно-литературных поисков в Польше межвоенного двадцатилетия.

Покончил жизнь с амоубийством под впечатлением двойной оккупации Польши фашистами и сталинским СССР.

Творчество

Творчество Виткевича трудно классифицировать, но наиболее близко он подходит к экспрессионизму, нередко его сближают с сюрреализмом. Во многом его творчество близко духу Кафки, хотя без явного пессимизма. Можно считать Виткевича предшественником театра абсурда. Его произведения отличала не только странность и изощрённость, но и стремление отразить новые реалии, новые подходы науки и техники, их воздействие на образ человека.

Наследие и воздействие

Произведения Виткация переведены на многие европейские языки, книги о нем выходят в Европе и США, его романы экранизировались. Он оказал глубокое влияние на эстетику и творческую практику Тадеуша Кантора, который не раз ставил его драмы. Эссе об этико-эстетических поисках Виткевича принадлежит Феликсу Гваттари, оно вошло в его книгу Картографии шизоанализа (1989).