Валерий Лунин

Сотрудники химфака МГУ в последнее время получают множество научных премий - Государственных, Демидовских, Ломоносовских. Совсем недавно Шуваловскую премию первой степени получил самый молодой доктор наук на факультете - двадцатисемилетний Евгений Гудилин. Каким образом факультету удается быть столь "звездным" в непростое для науки время? Об этом декан химфака МГУ академик Валерий ЛУНИН беседует с нашим корреспондентом Людмилой КОХАНОВОЙ.

- Из двенадцати лет вашего деканства какие годы были самые трудные?

- Самые трудные были, пожалуй, 1992-1994 годы. Потом, конечно, 1998 год. Девяностые годы - это период, когда государство вообще не обращало внимания на науку и образование.

Поверьте, это очень непростое дело - руководить умными и талантливыми людьми. Да и объем работы приличный. У нас 7 только своих учебных зданий, в которых размещаются десятки кафедр и лабораторий. К тому же мы обеспечиваем учебный процесс, помимо своего факультета, еще на 6 смежных факультетах - биологическом, географическом, геологическом и других. Это тоже требует серьезных усилий коллектива, да и больших расходов на реактивы, на приборы, на оборудование. Химия по-прежнему остается самым дорогостоящим учебным предметом. Поэтому проблем у нас было много всегда. Чтобы учебный процесс не останавливался, мы их решали порой нестандартными способами. Один из них - это организация Ассоциации выпускников и друзей Московского университета в Германии. Она помогла нам найти не только моральную, но и материальную поддержку. В то время шло объединение Восточной и Западной Германии. И вот те реактивы, которые были выпущены в Восточной Германии, нам удалось заполучить. Мы вывезли около 11 вагонов реактивов, причем транспорт нам предоставили российские военные. Они очень нам помогли. Мы 10 лет учили студентов, используя эти вывезенные реактивы. И 10 лет мы практически ничего не покупали. Нам их было вполне достаточно, чтобы учить всех студентов Московского университета. Потом мы начали дружить с международными компаниями. Факультет - абсолютный лидер в химическом образовании и науке в нашей стране и в мире. И наши ученые были и остаются востребованными мировым сообществом.

- А как обстояли дела на внутреннем фронте?

- В начале 90-х годов упал конкурс при поступлении на многие факультеты. Наш не стал исключением. И мы создали свою систему набора студентов. Мы сразу пошли в школы. В России есть много школ, где хорошо поставлено преподавание химии. Со многими из них у нас сложились долгосрочные контакты.

Сейчас мы пошли дальше. В апреле минувшего года Московский университет, РАН и администрации многих областей центральной России учредили Союз лицеев центральных областей Российской Федерации. Базовым стал брянский лицей № 1. Это выдающееся учебное заведение. Здесь нужно отдать должное педагогическому коллективу и администрации области, которая уделяет большое внимание этой проблеме. Это район чернобыльской зоны. Руководители понимают, что единственное, чем они могут помочь детям, - это создать условия, чтобы они получили хорошее образование. Вот и собирают талантливых детей из всей области.

- Исторически Москва обогащалась талантливыми людьми из провинции. А вы сами из каких мест?

- Сам я брянский человек. Родился в Орловской области. А после войны, когда у нас все выжгли, мы переехали в Брянскую область. Тогда отец вернулся с фронта, надо было строиться. В 1956 году я закончил десятилетку и уехал в Московский университет.

- Помните свои "двойки"?

- Ну, конечно, помню! Но это было на первом курсе. В школе я был вообще примерным учеником. У меня даже не было "четверок". Я вообще очень любил учиться. А вот на первом курсе меня избрали председателем студкома. В тот год к нам приехали учиться арабские студенты. К несчастью, в общежитии вышел из строя котел, и из-за низкой температуры началась эпидемия гриппа. Так как я чувствовал себя ответственным за то, что происходит в общежитии, стучался во все двери, чтобы исправить ситуацию. Дошел я и до первого секретаря Московского горкома КПСС Е.А. Фурцевой. Та посоветовала делать зарядку, чтобы согреться.

Но вернемся к людям нашего университета. Безусловно, МГУ - это прежде всего люди: и сотрудники, и выпускники, которых можно сегодня встретить в любой точке планеты. Вот недавно я был три дня в Гарвардском университете. Так вот, главный теоретик химического факультета Гарварда - наш выпускник. На математическом факультете Гарварда больше половины преподавателей - выпускники МГУ.

Поэтому, конечно, мы всегда чувствуем поддержку наших и отечественных, и зарубежных коллег. Много внимания приходится уделять международным контактам. Я регулярно бываю во Франции приглашенным профессором. Как результат, у нас стали защищаться совместные диссертации. Наши ребята получают французский диплом, а они - наш диплом кандидата наук.

Молодежь идет в науку, занимается научными исследованиями, добивается заметных результатов. Недавно опубликованы списки тех молодых докторов и кандидатов наук, кому присуждена стипендия Президента РФ. Из двух стипендий по химии для докторов наук обе получили наши воспитанники. Причем, когда они защитились, им не было тридцати. Это выдающиеся люди. Они читают лекции молодежи, ведут учебный процесс. Вместе со мной занимаются химическими олимпиадами.

- Вы их по-прежнему проводите?

- Более того, скажу: мы - единственные, кто сохранил бывшую Всесоюзную, ставшую Международной, олимпиаду. Она у нас называется Международная Менделеевская олимпиада. И она не прерывалась ни разу со времени ее основания. 38-я будет в Кишиневе в мае этого года.

И опять же 1990 год был очень трудным. Мы проводили ее сначала в Москве. Потом я договорился с Л. Тер-Петросяном, президентом Армении, и мы провели ее в Ереване. Затем договорился с А. Акаевым. Мы провели следующую олимпиаду в Кыргызстане, в его резиденции. Потом провели в Минске. Затем у Гейдара Алиева в Баку. Потом провели в Алма-Ате. Потрясающая была олимпиада.

Последняя недавно была в Москве. Очевидно, после Кишинева будет Ташкент. Это настолько важно - проведение этих олимпиад. Сейчас мы сталкиваемся с тем, что дети в бывших советских республиках, а теперь в новых государствах не знают русский язык, но говорят на языке химии!

- Так что, наука, в частности химия, объединяет?

- Представьте себе, да. К тому же победитель олимпиады принимается к нам в университет на химический факультет без вступительных экзаменов. Сейчас планирую провести олимпиаду для наших соотечественников за рубежом, причем не только по химии, но и по физике, математике, русскому языку, по другим предметам. Кроме Московского университета, никто сегодня сделать это не может.

- Но вы ведь уже и интернет в этих целях задействовали?

- Конечно, вот вам простой пример. 30 ноября прошлого года, в воскресенье, мы провели первую в России, первую в мире интернет-олимпиаду по химии. Наряду с российскими участниками из многих регионов зарегистрировались желающие из Гарвардского университета, из Северной Каролины, из Калифорнии, из Со фийского университета, из Пражского, из Германии. Были представлены вся Прибалтика, все страны СНГ, кроме Грузии, поскольку им не до нас было.

Я всю жизнь занимаюсь олимпиадами для школьников. 12 лет назад мы ввели систему заочно-очных олимпиад. У нас участвует в них до 3 тысяч человек. Всех, кто решает половину задач по математике и по химии и присылает к нам эти решения, мы приглашаем на очную сессию в мае. По ее результатам вручаем свидетельства с указанием полученных баллов. Уже во время вступительных экзаменов они приезжают и пишут лишь сочинение. И все они - студенты Московского университета.

У нас на химическом факультете МГУ учатся дети из 59 регионов России и практически из всех бывших республик Советского Союза. Думаю, что более открытого приема не придумаешь. Ни один ЕГЭ этого не сделает. Привлечение талантливой молодежи из самых отдаленных уголков страны - дело государственной важности. Это будущее страны.