Василий Стечишин

Василий Климентьевич родился в Херсонской губернии, в небогатой семье, где было 18 детей. В девять лет пошел работать. Попробовал самые разные специальности - от подмастерья гробовщика до камнетеса.

С образованием помог старший брат Никита Климентьевич, человек в свое время известный - военный архитектор, литератор. Сначала определил он Василия в кавалерийскую школу, а в 1934 году помог поступить в Военную академию имени Фрунзе. Тот учился хорошо, старшего брата не подводил, брал первые призы на соревнованиях по конной рубке, плаванию. Получил даже именные часы от Эрнста Тельмана.

После академии, успев к тому времени жениться, пошел Василий служить во внешнюю разведку - и почти сразу был заслан резидентом в Харбин. В то время Маньчжурию контролировали японцы. За советскими дипломатами постоянно велась наружная слежка.

По воспоминаниям Василия Климентьевича, работать в таких условиях было тяжко. Чтобы оторваться от "хвоста", приходилось выдумывать разные приемы . Например, успехом пользовался такой способ. В машину брали метлу, и перед тем как человек выходил, открывалась дверца - и эта самая метла поднимала жуткую пыль (которой на любой улице было предостаточно). За пыльными облаками резидентам удавалось проходить незамеченными.

В Маньчжурии по долгу службы Стечишин неоднократно встречался с Мао Цзэдуном. Вспоминает о нем без неприязни, но называет "человеком не особенного таланта".

В самый разгар войны, в 1943 году Василий Климентьевич познакомился с безумно популярным в среде эмиграции Александром Вертинским. Произошло это как раз в тот момент, когда Вертинский решил вернуться в СССР. Сопровождающим выпало быть Стечишину.

Ехали через всю страну в шикарном вагоне - отделка из дуба, резные ручки. В Чите ненадолго останавливались. Жили в холодном деревянном доме. Василий Климентьевич вспоминает, что за маленькими Анастасией и Марианной присматривала нянька, а сам Вертинский любил гонять чаи, подливал в заварку коньяк из серебряного графинчика.

В 1944 году бывший вице-консул СССР в Маньчжурии был послан в Югославию советником к самому Броз Тито. Так получилось, что они стали дружить семьями. Сын Василия Климентьевича, Юрий Васильевич Стечишин вспоминает, как первый человек Югославии приходил к ним в гости, сажал его к себе на колени. Стечишину-старшему Броз Тито лично вручил высшую воинскую награду - "Партизанскую звезду".

Было за что. Однажды Василий Климентьевич приехал в одну из дивизий, расквартированную далеко от театра военных действий. Ночью немцы совершили прорыв и атаковали расположение дивизии. Югославские солдаты, побросав оружие, бежали. Советский резидент выскочил на улицу, сразу же наткнулся на немецкого офицера, но успел выстрелить первым. Русские солдаты, в отличие от "югов", позиции не сдали, и под руководством Стечишина атака была отбита.

Во время работы в югославской резидентуре с Василием Климентьевичем случались и курьезы. Например, один раз, собираясь на агентурную встречу, он приклеил усы, надел гражданское пальто и... фуражку со звездой. Слава богу, его бдительный шофер заметил это и намекнул на некоторое несоответствие в облике.

Вскоре Стечишина вызвал Сталин - доложить о ситуации в Югославии. Из общения с кремлевским горцем Василию Климентьевичу запомнилось, что он был жесток, но корректен. Совершенно не ругался матом.

- Отец говорил, что первые десять минут доклада он жутко боялся, - вспоминает Юрий Стечишин, - а потом понял: Сталин адекватен и неамбициозен. Ему можно возражать... если идет обсуждение. Отец рассказывал, что Сталин любил пройти раз-другой вдоль ряда вытянувшихся в струнку подчиненных и вдруг начать спрашивать мнение каждого: "А вы что думаете? А вы?" Потом опять принимался ходить - уже за спинами докладчиков. Об этом, правда, их заранее предупреждал секретарь: "Упаси вас бог в такой момент повернуться!"

В 45-м Василия Климентьевича перевели в захваченную союзниками Вену. Город был поделен на четыре сектора - советский, американский, английский, французский. Стечишин стал комендантом территории, что была под контролем наших войск. Это был пик его военной карьеры. Коменданта с домочадцами поселили в знаменитом дворце Лихтенштейн.

Практически не пострадавшая от военных действий Вена напоминала Вавилон. На улицах и в кабаках вовсю гуляли австрийцы, поляки, французы, англичане. 10-летнему сыну советского коменданта кто-то из американцев на радостях подарил мелкокалиберную винтовку.

Русские существовали двумя отдельными группами - солдаты и эмигранты.

- Мы ничего против них не имели, им надо как-то выживать, - рассказывал об эмигрантах Василий Климентьевич. - Самым тяжелым, кстати, было общение с нашими войсками. Не все солдаты держались достойно. Пили, дебоширили...

Еще одной проблемой были местные красотки, которыми весьма увлекались наши офицеры. Когда советский контингент покидал Вену, пришлось даже издать специальное распоряжение: жен и детей, имеющих австрийское гражданство, разрешается перевезти в СССР.

В 1948 году Василия Климентьевича отозвали на родину. Еще один год он проработал в разведке. Развиться его карьере невольно помешал старший брат Никита, который когда-то помог с определением в кавалерийскую школу.

Никита Стечишин, старший научный сотрудник Главного военно-научного управления Генштаба Советской армии, на собрании слишком смело заявил, что идея строительства фортификаций на побережьях страны, поддерживаемая Сталиным, преступна. В 1953 году его репрессировали.

Это были страшные годы для Стечишиных. Василий Климентьевич - человек волевой, резкий - сам ходил по лезвию бритвы, каждый день рискуя быть арестованным. Его жена Вера Николаевна, опасаясь обыска, порвала и выкинула все фотогра фии, связанные с Броз Тито и службой мужа в Вене.

Обошлось. Бывшему резиденту пришлось заниматься преподавательской деятельностью, а позже - стать лектором ЦК. Перед пенсией он работал в Институте русского языка - преподавал историю иностранным студентам.

- Отец был обычным военным, выполнившим свой долг, - сказал мне Юрий Стечишин. - Но из-за своего твердого характера он вечно наживал врагов. На него постоянно доносили. А он продолжал критиковать все, что считал неправильным.

- А светлую идею коммунизма критиковал?

- Нет, конечно! Как-то еще до перестройки я ему сказал, что будет время, когда соцстраны станут воевать между собой. После этого он со мной две недели не разговаривал.

Из мелькающих в телевизоре современных государственных мужей Василий Климентьевич больше всех критикует товарища Буша-младшего. Зря, говорит, американцы полезли на Ирак.

Заметьте, это - мнение опытного разведчика.