|
Юлия Рутбергактриса
Гражданство: Россия
|
Содержание
- – Не страшно было? Вот так, одной на сцене, как голой…
- – Вы знаете, что меня поразило? Вот это живое Ваше общение, когда Вы попросили выключить мобильные телефоны. Прямо во время спектакля. Просто так, откровенно. И я поняла, что мы здесь, сейчас, один на один.
- – Вы смелый человек, у нас ведь хватает хороших артистов, но далеко не каждый хороший артист готов на такой эксперимент…
Когда происходят такие помпезные чествования, то, как мне кажется, человек себя чувствует неловко. И поэтому я поставила такое условие, единственное, что я весь вечер буду одна. И, собственно говоря, буду оправдывать это высокое название. Когда у человека творческий вечер, значит, он должен что-то публике показать. И набрался какой-то материал. Из спектаклей, историй… Я рассказывала, начиная со своего детства до того момента, когда это было. О тех людях, благодаря которым я выходила на сцену, о моих учителях, родителях, о режиссерах… И возник такой моноспектакль.
– Не страшно было? Вот так, одной на сцене, как голой…
– Да. На самом деле, я так и сказала, выйдя после этого творческого вечера. Я сказала, что при всем при том, что это очень страшно и так далее, в моноспектакле есть только одна прелесть – это очень похоже на ристалище. Это когда ты выходишь один на один с публикой и зависит все только от тебя. Вот что ты умеешь, что ты знаешь, насколько ты профессиональный человек, какая у тебя энергетика. Это абсолютно честный бой. Потому что здесь тебя не прикроют ни фонограммы, ни костюмы… Они могут тебя дополнить и украсить. А это испытание по-настоящему. Если ты умеешь держать зал, если залу интересно смотреть на тебя, если ты при этом можешь двигать сюжет и у тебя не заканчиваются силы, а ты еще и растешь, потому что спектакль должен с чего-то начаться, в нем должна быть кульминация, к чему-то прийти… Тогда это настоящий поединок.
– Вы знаете, что меня поразило? Вот это живое Ваше общение, когда Вы попросили выключить мобильные телефоны. Прямо во время спектакля. Просто так, откровенно. И я поняла, что мы здесь, сейчас, один на один.
– Да, когда приходят люди, они вообще не очень готовы к такому спектаклю, потому что, в принципе, когда человек приходит в театр, если он знает, что это спектакль, то он привык, что он садится в кресло и является созерцателем. Он смеется, плачет, но его никто туда, в эту жизнь на сцене не пускает. То есть к нему напрямую никто не обращается, а это восприятие от борта, от борта четвертой стены. Там, на сцене, люди что-то делают, они пьют, едят, живут и умирают. А зритель за этим всем наблюдает. Почему я говорю эту фразу по поводу мобильных телефонов – потому что это очень точная такая психологическая выходка с моей стороны, в самом начале, которая дает залу возможность понять, что нет никакой четвертой стены. На то, чтобы зрители как-то ощутили себя нормально в этом пространстве… То есть надо заставить людей из положения «откинувшись в кресле», податься вперед, грубо говоря. И тогда они начинают принимать участие в спектакле и понимают, что можно отвечать на вопросы, говорить, в конце концов просто писать записки.
Потому, что все равно люди, когда идут в театр, им очень важен актер. А театр, последнее время, как бы нырнул в такие, очень мощные режиссерские конструкции. То есть формотворчество затмило собой творчество тех людей, которые являются проводниками идеи режиссера и смысла автора. Потому что ведь от артиста все зависит. Режиссер может ему поставить самые невероятные задачи, но если он делает их органично, умно и заразительно, то тогда этот спектакль интересно смотреть и на этого артиста интересно смотреть. А если артист читает монолог, стоя на цыпочках и при этом у него красная тряпка в руках, он машет, а рядом ходят другие артисты, изображая птиц, а он при этом должен прочитать что-то такое очень важное… то и артист в неловкой ситуации, и зритель. Театр стал похож на цирк, в нем мощно стал процветать шоу-бизнес. А это другое искусство было. Поэтому, когда выходит один человек и читает, то в этой тишине, божественной, в этих паузах, когда ты можешь увидеть глаза артиста, когда ты слышишь его человеческий голос, необработанный, когда это не под фонограмму… это живое.
– Вы смелый человек, у нас ведь хватает хороших артистов, но далеко не каждый хороший артист готов на такой эксперимент…
– Вы знаете, мне когда-то замечательно сказал Юрий Васильевич Катин-Ярцев, один из моих педагогов, очень важный в моей жизни. Он сказал, что – никогда не выходи на сцену, если тебе нечего сказать. Наверное, в студенчестве я поняла, что это очень умная фраза, она очень правильная, но до этого надо дожить. Не стоит выходить на сцену, если тебе нечего сказать. Это правда. И еще, все-таки в этом спектакле я не одна. Его режиссером стал Владимир Иванов, Татьяна Агаева вместе со мной подбирала музыкальный материал, ну а на сцене всегда есть Алексей Воронков (фортепиано), Николай Мызиков (контрабас) и Евгений Полтораков (ударные). Без них я бы вряд ли смогла.