Дмитрий Киселев

Содержание

1. - Дима, мне кажется, есть такое телевизионное братство. Есть люди на телевидении случайные, которые приходят на телевидение, а через некоторое время исчезают. А есть люди, которые приходят на телевидение, на год два уходят, а потом опять мы их видим на экране. Жить без этого не могут да и делать нечего другого не умеют... Ты тоже из такой компании.
2. - К тебе, к твоим словам прислушиваются, тебе верят: как ты ведешь себя на экране, как ты одет. И после того, как ты не то что засветился, как начал уже общаться с людьми, ты начинаешь на них влиять. И от тебя будет многое зависеть. От твоих слов "туда или не туда" зависит, куда пойдут люди.
3. - Дима, ты "Удачник - или - неудачник". Сейчас в стране кризис. В том числе и у нас на телевидении. Кто-то остается без работы, кто-то приходит, кто-то уходит. Вот ты сам кем себя считаешь - удачником или неудачником больше?
4. - На кого ты больше рассчитываешь в трудную минуту - на себя, на семью на друзей...? Трудные минуты бывают или нет?
5. - Расскажи про первую любовь. Была ли она у тебя? Помнишь ли ты ее?
6. - А сейчас ты ее встречал?
7. - Где ты заработал свою первую зарплату?
8. - Скажи, а кем ты видишь своих детей в будущем: хочешь, чтобы они прошли твой путь или нет?
9. -Скажи, что происходит с журналистами, почему они такие агрессивные стали?
10. - Пройдет эта болезнь...
11. - Дима, скажи честно. У тебя есть заветная мечта?
12. - Хорошая идея.
13. - Конечно.

- Дима, мне кажется, есть такое телевизионное братство. Есть люди на телевидении случайные, которые приходят на телевидение, а через некоторое время исчезают. А есть люди, которые приходят на телевидение, на год два уходят, а потом опять мы их видим на экране. Жить без этого не могут да и делать нечего другого не умеют... Ты тоже из такой компании.

- Я не знаю. Я давно работаю, но я не считаю себя "отравленным". Я совершенно нормальный самостоятельный человек. Я себя не идентифицирую с тем образом, который получается на экране. У меня есть своя жизнь, у меня есть своя семья, у меня есть свои увлечения. Более того, у меня даже может быть своя работа, без телевидения, потому что чувствовать себя смело, решительно, уверенно, когда вы знаете, что можете это потерять. Вы не умрете без этого. Когда это не превратилось в ваш наркотик, когда не возникло у вас зависимости от телевидения. То есть телевидение зависит от вас, а не вы - от телевидения. Тогда это будут нормальные отношения со своей работой. "Я работаю токарем, и с этим я себя идентифицирую. И без токарного станка уже жить не могу". Ну, смешно, правда? Таким образом, человек развивается. Например, машинистка. "Без пишущей машинки я не могу". Складывается ненормальная ситуация. Я - писатель и не писать я не могу, не могу не писать. Странная ситуация, да? И это поднимается на щит. И я считаю, что очень хорошо, когда человек сливается с профессией.

Это абсолютно коммунистическая ситуация. Для коммунизма человек нужен был и необходим лишь как функция. А как личность никого он не интересовал. Это все лозунги: "Свободное развитие каждого"... в токаря, в телефонистку, в пролетарского писателя. И все. Другие функции были не нужны. Зачем? Это только обременяло общество, потому что возникает определенная система потребления, потребностей, и уже общество не могло этого предоставить. Значит, это что-то ненужное, что-то лишнее. Мы же "затачивались" под строителей коммунизма. Ну, зачем же нам самих себя "затачивать" подо что-то. Другое дело, если у человека есть гены, что ли...

Допустим, бывают отдельные случаи, когда человек в своей жизни в какой-то области достиг таких достижений, когда уже это жалко оставлять. Он вышел в классики в этом деле. Когда человек в своей области выходит в классики, тогда понятно, что он этим занимается, он настаивает на этом. Естественно, это отдельные случаи. Я в классики не вышел. И я не думаю, что кто-то вышел в классики. Если кто-то из телевизионщиков считает, что он вышел в классики, "забронзовел" уже, то это печальный диагноз. Телевидение гипертрофирует масштаб личности неоправданно, оно увеличивает человека, это просто увеличительное стекло. Но в этом нет личных заслуг. Нужно понимать, что это заслуга технологии, так сложилось.

- К тебе, к твоим словам прислушиваются, тебе верят: как ты ведешь себя на экране, как ты одет. И после того, как ты не то что засветился, как начал уже общаться с людьми, ты начинаешь на них влиять. И от тебя будет многое зависеть. От твоих слов "туда или не туда" зависит, куда пойдут люди.

-Я бы хотел, чтобы они жили своим умом прежде всего. Я один из многих, кого они слышат. Я особенно не преувеличиваю масштаб своей личности. Я просто делаю свою работу. И все. Не надо здесь ни драматизировать эту ситуацию, ни преувеличивать... Люди должны иметь собственное достоинство, собственное мнение.

- Дима, ты "Удачник - или - неудачник". Сейчас в стране кризис. В том числе и у нас на телевидении. Кто-то остается без работы, кто-то приходит, кто-то уходит. Вот ты сам кем себя считаешь - удачником или неудачником больше?

- Если из этих двух вариантов, то я считаю себя удачником. Но в русском языке слово "удача" связано с везением. Так сложилось, что если ему повезло. А я вам посоветовал бы сменить эти слова на более универсальные в мире. И в английском языке это "победитель" или "проигравший". Потому что удачник это есть элемент везения ("О, счастливчик!", выиграл в лотерею, он удачник), а победитель должен придти к этой победе. Здесь совершенно другая история. Я считаю себя победителем. У меня тип личности победителя. Я считаю, что я хороший и другие - хорошие. Я подхожу с презумпцией того, что человек - хороший. А есть другие типы личности, где "я - плохой и все - плохие". Есть разные типы личностей. В этом плане я победитель. Даже если я не одерживаю победу...

Мой сын как-то сказал про меня, что если я решил, то обязательно сделаю, либо, как минимум, очень постараюсь. То есть я внушаю сыну, что есть два страшных греха - обман и не постараться, даже не попытаться. Нужно попытаться это сделать. И если вы будете последовательны в этом, то вы выйдите победителем. Безусловно.

- На кого ты больше рассчитываешь в трудную минуту - на себя, на семью на друзей...? Трудные минуты бывают или нет?

- На свою семью, на себя, на друзей безусловно. Естественно, на свою систему человеческих отношений, которую каждый человек выстраивает вокруг себя.

- Расскажи про первую любовь. Была ли она у тебя? Помнишь ли ты ее?

- Вы не поверите, но была такая история. Мне было 17 лет. Я полюбил девушку, с которой я учился в медицинском училище. Нет, я даже сначала работал рабочим в типографии "Известий" у печатного станка, сразу после школы, а потом я поступил в медучилище. Ходил в белом халате, а под ним была футболка дешевая, дешевые брюки...

Я ставил банки в женском отделении, растирая вазелином им спины сначала... Все женщины просили поставить им банки. Я не понимаю - почему? Врач с утра приходит после ночного дежурства, а все в банках. "В чем дело?!" "А меня попросили поставить банки", -отвечал я ему. Ну я ставил. Что мне жалко, банка железная, многоразового пользования. В отделении ухо-горло-нос, там здоровые женщины были, просто что-то с горлом... А так все в порядке. Им просто было приятно, что молодой парень растирает им спины. Они шутили и смеялись.

Там я познакомился с девушкой, с которой родился в один день и в один год. Она была абсолютной ровесницей мне. Более того, мы поженились. Это была первая женщина в моей жизни, а я у нее был первый мужчина. Вот была такая история.

- А сейчас ты ее встречал?

- Нет, это было давно, осталось романтическое воспоминание. Я уехал в Ленинградский университет, она оставалась здесь. Вот так мы и расстались.

- Где ты заработал свою первую зарплату?

- Первая получка была у отца. Был такой инструмент - скобель. Я ошкуривал еловые жерди и срубал сучки. Эти жерди предназначались для забора. Мне было как раз 10-11 лет, был участок земли, это было 35 лет назад. И впервые я заработал три рубля у моего отца. Я помню, что получал 15 копеек за каждую жердь и снимал сучки и кору. И это было запрещено, потому что в Советском Союзе детский труд был запрещен официально, и тем более у своего отца работать было совершенно невозможно, потому что это не соответствовало представлениям о советской ячейке. Работать в семье и зарабатывать деньги - это было совершенно невозможно. Вот так я заработал свой первый рубль

- Скажи, а кем ты видишь своих детей в будущем: хочешь, чтобы они прошли твой путь или нет?

- Мой путь совершенно невозможен, потому что я прошел советский путь, советский университет и я работал на Гостелерадио СССР. По возможности я пытался и пытаюсь изменить эту страну. Семья - это многоступенчатая ракета. Сын должен идти дальше, придерживаться уже других - более современных - ценностей, более современных идеалов, получать совершенно другое образование и т.д. Я не знаю... Он станет тем, кем захочет быть.

На самом деле есть проблема выбора. Я хочу сделать так, чтобы у него была проблема выбора. А выбирает тот человек, который получит лучшее образование. Только человек с лучшим образованием имеет возможность выбора, потому что, можно научиться чему угодно, и у тебя будет больший выбор. Так что посмотрим... Пока ему 15 лет, и я пытаюсь ему что-то вколачивать, разные истины... с переменным успехом.

-Скажи, что происходит с журналистами, почему они такие агрессивные стали?

- Следующий этап журналистики будет совершенно другой. Если сейчас есть эта "килерская" журналистика, то скоро ее не будет...

- Пройдет эта болезнь...

- Конечно пройдет. Победителями как всегда станут созидатели. Останутся те, кто имеет долгосрочные цели, а не конъюнктурные - вот сейчас здесь рвануть вперед и будь, что будет... Нужно иметь долгосрочные цели... Люди хотят знать, кому они могут верить. Если человек говорит, что он работает на какую-то политическую силу, он необъективен, он тенденциозен, он односторонен. Он является не информатором, а агитатором. Агитатор - греческое слово. Это человек, который управляет лошадьми. Он управляет не лошадьми, а вами. Если вы смотрите на него, он управляет вами. А зачем ему направлять? Я просто хочу быть не управляемым, а хочу быть информированным. Я хочу сам знать, что происходит. И я думаю, что когда телевизионная публика это поймет, тогда телезрители должны себя тоже отчасти переделать. Они должна хотеть видеть не агитаторов, а тех людей, кому они доверяет. В плане честности информации. Пусть позиции публика сформирует сама. И я считаю, что это рано или поздно победит. И люди будут верить тем, кого они видели на экране в течение уже десятилетий, всей жизни, и те себя не скомпрометировали тем, что предали их, работая на какую-то политическую секту. Мне кажется, что это существенный момент. И это наступит.

- Дима, скажи честно. У тебя есть заветная мечта?

- Нет, вообще-то у меня есть, конечно... Я вам скажу про телевизионную мечту. Я уже как-то раз рассказывал о ней, она, наверное, вряд ли осуществима. У меня есть один сумасшедший проект, который я хочу осуществить. Это космический проект. Не сочтите меня за сумасшедшего. Но это вариант поиска инопланетян. Называется "Космический посол".

Клинтон, например, президент Соединенных Штатов, сказал, что он верит в жизнь на Марсе. И на самом деле на Марсе найдена вода, замерзшая вода, а вода - это жизнь. Это понятно. А можно поехать к Путину и спросить: верит ли он, что есть жизнь на Земле. Он скажет "да". И это будет эпиграфом. Потому что не верить нельзя. И это высказывание от двух космических держав может стать эпиграфом к большому телевизионному проекту. Эпиграф "Да". Если да, отлично, исходим из этого.

Опять же большинство людей на земле верят в то, что существует жизнь вне нас. Либо это инопланетяне в разных формах, либо это, например, господь Бог. Который, естественно, где? На небе. Так или иначе, но мы не чувствуем себя одинокими все равно. Так в основном этот проект опирается фактически на веру в то, что это есть.

Более того, американцы посылают сверхдлинные волны и сообщают о нас: рост, вес и т.д. Люди уже докладывают о нашем существовании кому-то, то есть предпринимаются конкретные действия. Но, собственно, кто их уполномочивал? Никто. Они самозванцы. Даже если мы посылаем посла в Зимбабве или, например, в Танзанию... Его утверждал президент, совет федерации. Есть технология утверждения послов. Люди, которые посылают какие-то там сигналы в космос, они никем не утверждены, представляются от имени всего человечества. Странная история, да? Ведь действительно, они всего человечества. Давайте сделаем такую процедуру, которая определит космических послов от Земли.

Все очень просто. Представьте ситуацию, когда не мы к ним, а они - к нам. Прилетает какая-то тарелка (многие люди считают, что она существует, а многие - нет). Открывается люк и такой человечек говорит "Привет" первому попавшемуся человеку. Тот спрашивает: "Ты кто?". Человечек отвечает, что он, к примеру, марсианин. И в свою очередь спрашивает: "А ты кто?". А тот отвечает, что он - майор советской армии. Марсианин не поймет. И человек должен будет объяснять ему кто он. Или я - японец. Это что такое? Представь себя, ты кто? Я - землянин. Отлично. Ты кто? Я пионер. Я спортсмен. Я аграрий. И т.д. Я кто угодно. Потом в какой-то момент кто-то сможет понять, что языка-то нет. Пол Маккарти может спеть песню в этой ситуации. Кто-то что-то может нарисовать, цветок, например, кто-то может станцевать, хор японских мальчиков споет песню. Что-то еще. Либо философ что-то объяснит. Я хотел бы сделать такую некую космическую будку гласности, чтобы люди представили кто они. Представляли, что они являются частью человечества.

- Хорошая идея.

- Это же проблема самоидентификации. Потому что мы , русские, сами не знаем, а кто это? Мы же не можем сказать, кто мы по-настоящему, чем мы отличаемся от французов реально. Таким образом, эта программа важнее для нас. Боле того, если мы сделаем зональный конкурс, международный форум, определим победителей. Фактически это постоянно идущий конкурс, и мы выберем золотую десятку тех, кто, по нашему мнению, лучше представляет человечество для пришельцев. Мы же не готовы к их приходу. Кто-то скажет: "Не стреляй, я тебя люблю". Это наше обращение к инопланетянам. А кто-то скажет: "О, как я ждал тебя". И так далее.

Могут быть самые необычные исследования. У нас народ с фантазией. Мы все это записываем на видео, либо на лазерный диск, да на все, что угодно и со второй космической скоростью отправляем туда раз в год. Это весит ничто. Я готов сам заплатить на вес, это не проблема, это ничто. В результате, что получается? Диск, который выходит в другие галактики, это для нас шанс.

Для нас важнее то, что мы предприняли это движение, что мы предприняли эту акцию. И это уже там будет жить. В случае любой катастрофы на Земле все погибнет, останется этот диск. Это как космическая бутылка с пробкой. Фактически это будет эпитафией всей Земле. Это будет некролог. Если мы живы, то кто-то воспримет это как молитву, обращенную туда. То есть эту молитву кто-то воспримет как покаяние, потому что будем обращаться к инопланетянам, к внеземному разуму, как к Богу, представляя себя и имея возможность разговаривать с Богом. Потому что всегда остается шанс, что кто-то поймет нас. Шанс, не меньший, чем когда бросаешь бутылку в океан. Но ведь ловили же их. Если мы отправляем сигнал с радиомаяком этот диск и то будет надежда, одна вера будут толкать людей говорить искренне.

Этот проект имеет земную сторону, он может стать серьезным поводом задуматься о том, кто мы сами для себя. Для нас это важнее, чем для инопланетян. Мы будем пытаться определить свою специфику, свою русскость, границы нашей специфичности, универсальности. Вот говорят, что мы другие. А в чем? Вот здесь такие же, а здесь другие. Здесь одинаковые, а здесь другие... А где другие-то?

Нам для себя важнее определить, в чем-то мы другие, в чем-то нет. Таким образом, в этом международном проекте мы найдем общий язык. Это может стать определенным движением на Земле. Это может стать определенной модой. Вы представляете, идет дама с таким бюстом и на майке написано "Космический посол", к примеру. Может стать стилем в одежде... Это моя мечта. Это сближает людей на самом деле. Интересный проект?

- Конечно.

- Пока это никому не нужно, пока журналисты килерствуют... Но это надо пройти. Средневековье же прошли? Прошли. Сжигали же на кострах? Сжигали.