Карл Роув

Буш и Роув стали сегодня чем-то вроде Ленина и партии. Американцы говорят «Буш», а подразумевают «Роув». И наоборот. Если бы Роув вдруг исчез из Белого дома, Буш наверняка исчез бы из большой американской политики подобно тому, как обычно умирает сиамский близнец, от которого хирурги попытались отрезать его второе «я».

Почти три десятилетия Карл Роув, этот полноватый седеющий человек с марксовым лбом и в стильных очках без оправы, сиял красным солнышком из окошка своего вашингтонского кабинета. Все знали: он главный творец гегемонии Республиканской партии. Он мозг в президентской черепной коробке.

Если сравнить влияние Роува с влиянием помощников нашего Путина, то надо было бы сложить Медведева с Сурковым, а сумму помножить на Шувалова, и то показалось бы мало.

Но сегодня солнце Карла Роува, похоже, закатывается. Вокруг него разгорелся грандиозный скандал. Этакий Карлгейт калибра Уотергейта или Моникагейта.

Демократическая оппозиция в Конгрессе требует уволить Роува. Многие выражают изящное пожелание, чтобы любимый советник президента начал поскорее «драить сортиры в тюрьме». А один популярный американский Интернет сайт опубликовал схему проезда к дому Роува и призвал граждан Америки: навалите-ка тут на газоне кучу фекалий. Соорудим нашему Распутину памятник поароматней.

А что, собственно, стряслось?

Эта история интересна тем, что связана с атакой американских властей на свободу СМИ. То есть с грехом, которым привыкли тыкать, как вилами, бедного русского медведя. Как будто конфликта между государством и прессой нет нигде кроме этой нырнувшей в демократию десяток лет назад России. Оказывается, есть и в весьма любопытной форме.

Сюжет растянут во времени, насыщен действующими лицами, поэтому сосредоточимся.

Февраль 2002 года. Американская разведка отправляет бывшего посла Джозефа Уилсона с тайной миссией в Нигер. Надо проверить, не пытался ли дьявольский режим Саддама Хусейна купить в этой африканской стране оружейный уран?

Уилсон выясняет: нет, ничего подобного. Пишет куда надо доклад.

Тем не менее, в своем обращении к нации Джордж Буш использует ложную версию об уране как одно из обоснований войны с Ираком. Где уран – там и бомба. Стало быть, Америка решила расстрелять страну-члена ООН исключительно из соображений самообороны.

6 июля 2003 года. Уилсон поражен ошибкой или лицемерием своего президента. Публикует статью в «Нью-Йорк таймс», где взывает к совести: как же так, дорогая администрация, я там, в Нигере, был, доложил вам, что к чему, а вы все переиначили.

14 июля 2003 года. То есть минула всего неделя. Ответный удар администрации скор и ниже пояса. Близкий к Белому дому консервативный обозреватель печатает колонку, где выдает сенсацию: высокий правительственный чин сказал ему, что жена Уилсона по имени Валери Плейм – секретный оперативный сотрудник ЦРУ, работающий «под крышей».

Иначе говоря, диссидента Уилсона наказали тем, что быстренько сломали профессиональную карьеру его жены. Разоблаченный агент разведки, как известно, мало кому нужен.

В Вашингтоне демонстративно взбивают пену крупного скандала. Злонамеренное раскрытие личности действующего разведчика карается по американским законам тюремным сроком до 20 лет. Кто этот подлый, лишенный морали и чести высокопоставленный источник, который скормил Валери Плейм волкам от журналистики?

Джордж Буш рвет и мечет, обещая отправить в отставку любого, кто виноват в утечке. Но эта показная ярость рассчитана скорее на демократическую оппозицию – сам президент прекрасно знает, от кого в его окружении можно ждать таких очаровательно грязных комбинаций.

Конечно, от Карла Роува.

Тем не менее, администрация делает вид, что пребывает в полном неведении. Там явно решают использовать скандал вокруг Валери Плейм, чтобы припугнуть журналистскую общину Америки, отбить у нее желание совать нос в дела Белого дома, круто урезать права и свободы прессы, прежде всего право на анонимность источника информации.

Без тайных источников невозможны были бы такие блистательные достижения сыскной американской журналистики, как Уотергейт или публикация «бумаг Пентагона», этой тайной летописи вьетнамской войны. Теперь стоп! – решили люди президента. Ударим по прессе, по ее шаловливым ручонкам.

15 июля 2004 года. Специальный прокурор Патрик Фицджеральд, назначенный расследовать, кто предал Валери Плейм, обязывает Мэтью Купера, корреспондента журнала «Тайм», и Джудит Миллер, репортера «Нью-Йорк таймс», - первый писал, а вторая лишь собирала материалы о деле Плейм - раскрыть имена своих источников.

Оба молчат. Обоих приговаривают к 18 месяцам тюрьмы. Оба подают апелляцию в Верховный суд США, но тот – обратите внимание на формулировку – «отказывает в слушании апелляции». Ничего себе забота о свободе родной прессы.

Собственно, Верховный суд лишь воспроизвел безжалостный норов хозяев американских СМИ. Они выбрасывают самых блистательных звезд журналистики за ворота, если те вдруг позволят себе вставить лыко не в строку официальным властям.

Помнится, тысячи россиян, моя родная сестра Ира в том числе, до слез возмущались на демонстрациях у Останкино, как злодей Кремль разорил талантливую и сплоченную команду одного независимого телеканала. Позднее одни члены сплоченной команды благополучно трудоустроились на том же канале по одиночке. Другие быстро довели некогда преуспевающий московский еженедельник до ручки.

Теперь самое время устроить для тогдашних демонстрантов, включая мою сестричку, маленькую экскурсию по кладбищу карьер прославленных американских журналистов. Отнюдь не для того, чтобы намекнуть: «у нас не так плохо, как у них». Но чтобы предположить, что наступление властей на свободу печатного и электронного слова – прямо или через собственников СМИ - давно стало глобальным злом.

Вот, например, кладбищенская плита с надписью «Питер Арнетт». Именитый корреспондент американской телесети Эн-би-си и журнала «Нэшнл Джиографик» поплатился карьерой за интервью иракскому телевидению. Всего-то вымолвил три крамольных фразы: «Первоначальный план войны потерпел провал из-за иракского сопротивления. Сейчас они пытаются составить другой план войны. Ясно, что американские стратеги недооцен или решимость иракских вооруженных сил".

Всё, гуд бай, великий Питер Арнетт. На следующий день и телеканал, и журнал отказались от его услуг.

Дэн Разер, телеведущий Си-би-эс, десятилетиями сиял на журналистском небосклоне США звездой первой величины. Кто в Америке всех честнее? Разер. Кто красивей и милее? Разер.

В октябре 2004-го, как раз перед президентскими выборами, журналист смонтировал маленький телерепортажик о службе Джорджа Буша Младшего в национальной гвардии США. Зритель узнал, что будущий главнокомандующий прогуливал классы и вообще частенько выставлял себя среди однокашников балбес балбесом.

Дэна Разера тут же отправили в отставку. С всеми его премиями, призами, безупречной репутацией и многомиллионной аудиторией поклонников. Не возомни себя Богом.

Ряды воображаемых могил, где погребены карьеры оракулов американской журналистики, уходят за горизонт. За неудобные для властей и, следовательно, для работодателей позиции по Ираку, за еретические оценки президентской кампании 2004 года лишились выхода в телеэфир или места на газетной странице Фил Смакер ("Крисчен сайенс монитор"), Джеральдо Ривера ("Фокс ньюс"), Джек Келли («Ю-эс-эй тудей»), Брайан Волский ("Лос-Анджелес таймс") и немало других властителей дум.

Вообще говоря, нам пора бы шуметь на демонстрациях в защиту свободы прессы у них вместо того, чтобы оплакивать несчастную судьбу СМИ у нас, где Путина не критикует наотмашь и совершенно безнаказанно только ленивый.

Не потому ли широкие народные массы США давно разуверились во всем, что льется с экрана или газетных страниц? Опрос, проведенный Институтом Пью в начале этого года, выявил поразительный уровень общественного скептицизма. 45% американцев мало верят или вообще не верят своим СМИ. Два десятка лет назад лишь 16% выражали схожие сомнения. Черствеет Америка, косит на журналистов прищуренным, неуважительным глазом.

Те обеспокоены. Требуют срочно принять федеральный закон в их защиту. «Пора Конгрессу признать, что хорошая журналистика не должна оплачиваться тюрьмой», - взывает в своей редакционной «Вашингтон пост».

Пока стальная тюремная дверь с грохотом захлопнулась лишь за Джудит Миллер из «Нью-Йорк таймс», отказавшейся назвать источник информации о том, что Валери Плейм – штатная сотрудница ЦРУ. Мэтью Купер, репортер «Тайм» и тоже свидетель по делу Плейм, пошел другим путем. Поступился с лавными принципами американской журналистики и выдал источник. Зато остался на свободе.

В свежем номере «Тайм» Купер ставит все точки над «и»:

«Узнал ли я, что жена Уилсона работает на ЦРУ, из моего разговора с Роувом? Да. Сказал ли Роув, что она работает на «агентство» над проблемами ОМУ (оружия массового уничтожения)? Да.»

Итак, первый визирь президента США Карл Роув с потрохами выдал штатного сотрудника американской разведки, чтобы испортить жизнь семье критика политики США в Ираке.

Как теперь поступит с своим Распутиным хозяин Белого дома? В свое время Буш придумал для советника еще одно прозвище – «Turd Blossom», «Цветок на навозе». Так в степях Техаса именуют прелестные дикие цветочки, распускающиеся по весне на коровьих лепешках. Президент имел в виду гениальную способность Роува выходить из самых смердящих ситуаций, благоухая розами.

Любопытно, какие ароматы разольются завтра в Белом доме?