 |
Сергей Боровскийфутболист, мастер спорта международного класса
Дата рождения: 29.01.1956
Гражданство: Беларусь |
Содержание
Когда-то на поле он казался старше своих лет, теперь — моложе. Куда ни забросят дела в пределах постсоветского пространства, Сергея Боровского узнают в лицо. Хорошее дело держать форму: он словно сошел с фотографии двадцатилетней давности времен золотого минского "Динамо". Послезавтра Сергею Владимировичу исполняется пятьдесят, и эта цифра, похоже, шокирует юбиляра больше, чем его почитателей.
От того, что было для нас информационным поводом, интервьюер категорически ушел, а теперь и уехал. Имеем в виду сознательно спланированный на конец января тренировочный сбор брестского "Динамо" в Турции. "Есть силы, идеи, хочется работать, а не года считать, — объяснил он. — Юбилеи следующие справлять будем".
Начало
— Начинали вы в знаменитой юношеской команде 1956 года рождения Леонида Лапунова…
— Да, замечательная тогда подобралась команда: Курбыко, Шавейко, Петя Василевский, Мирончик, Севостьяник, игравшие впоследствии в Бресте Сенчук, Писарев, Томанов. Наверное, звезды на небе сошлись — такой одаренный был год. Команда ДЮСШ-5 составляла основу республиканской сборной, которая успешно выступала на турнире "Юность", затем на "Надежде", и только судейский фактор выводил на первое место Грузию. Потом почти все мы оказались в дубле минского "Динамо", за исключением лидеров нашей юношеской команды Сазанкова и Юрченко — перспективнейшие ребята, но не попали в большой футбол по зрению.
— Ваш футбольный путь, насколько известно, едва не закончился на детском наборе...
— Записываться я шел в "Динамо" — не взяли. Не потому, что был плохой, просто нашлись ребята похитрее… Так потом и в тренерской жизни случалось — многие лучше работают локтями… Отбиравшие устроили нам забег на 30 метров. Бегал я очень прилично, но на финише кто-то придержал сзади за майку, и я оказался шестым. А приняли пятерых. Было вдвойне обидно, поскольку не раз играл на "Динамо" в компании старших ребят и каши не портил… А потом одноклассник, занимавшийся в ДЮСШ-5, позвал туда. Мне тогда было почти двенадцать.
— Вас сразу определили в защитники?
— Во дворе и за школу я, понятно, играл нападающим, десятым номером. Обожал Малофеева, Мустыгина, ходил смотреть на их тренировки. Однажды шел через стадион, сокращая путь до трамвая, а знаменитая динамовская команда 60-х бежала кросс, и Малофеев, поравнявшись, в шутку — хоп! — хватил меня за ногу. Потом, через много лет, будучи игроком минского "Динамо", признался Эдуарду Васильевичу, что это его волшебная рука меня коснулась, и я стал футболистом.
— А все же Малофеев или Мустыгин: кто был кумиром?
— Малофеев, конечно: он больше забивал.
— Болельщики-эстеты предпочитали Мустыгина.
— Согласен, но нам, детям, нужны были голы. Мы ходили смотреть на Яшина или на Малофеева.
— Как думаете, из каких соображений Лапунов поставил вас в оборону?
— К моменту моего прихода команда уже сложилась, впереди играли Писарев, Мирончик, капитан Витя Сазанков. Тогда применяли схему 4-2-4, и вакансии были только в защите. Да и, тренируясь со старшими, я чаще всего играл в защите — говорили, довольно неплохо. Видимо, Лапунов это тоже увидел. Сначала поставил слева: правая позиция была "забита" Валерой Шавейко, а левоногие футболисты тогда были в большом дефиците. Потом нас поменяли…
— 17-летним вас приняли в дубль минского "Динамо"…
— Первый матч за дублеров я сыграл в 16 лет, еще в 9-м классе, против ростовского СКА. В том сезоне выходил также в играх с "Нефтчи" и московским "Динамо" — в последнем случае играл против левого нападающего москвичей Юры Курненина. А полтора года спустя, когда после первого круга-74 команду принял Евгений Иванович Горянский, я, Шавейко и Василевский стали полноправными игроками основного состава.
— Как встретили "старики"?
— Нормально. Все определяет игра, новичок в ней, как лакмусовая бумажка. Заиграл, приносишь пользу, и при этом не лезешь в бутылку — будешь принят.
— Родители нормально отнеслись к тому, что вы пошли в футбол?
— В школе я был человеком общественным. Но когда из-за очередной "закрутки" пришлось пропустить тренировку, родители тут же призвали к порядку. Мама моя — болельщица, в молодости занималась легкой атлетикой. Когда я попал в минское "Динамо", стал регулярно посещать стадион и отец.
— Как совмещались футбол и учеба?
— До восьмого класса был отличником, потом пошли частые разъезды, вызовы в юношеские сборные, и речи о медали уже не велось. Хотя закончил школу без троек.
Тренеры
— В команде мастеров вы прошли через руки многих тренеров. Можете оценить их с высоты сегодняшнего опыта?
— Для молодого как: любой тренер — бог, если только доверяет и дает играть. Другое дело, что с возрастом начинаешь больше понимать, оценивать подготовку, особенно если отдаешься футболу полностью, не нарушаешь режим. Но все равно задача — выходить и играть, доказывать свою правоту на поле. Думаю, что футболист Боровский мог играть у любого специалиста, при любой системе. А что касается оценки, то каждый тренер много дает игроку, главное, чтобы тот все понял и впитал. Даже если было что-то негативное, то и оно учило жизни, давало определенный опыт для будущей тренерской профессии.
— В клубе вас потом переставили в центр, а вот в сборную СССР вызывали на позицию крайнего защитника…
— Я был удивлен. Место "чистильщика" обычно отдавали футболисту возрастному, порой даже нападающему, который после тридцати уже не бежал, но читал игру, действовал за счет опыта — так было, к примеру, с Зинченко в "Зените". Однако Базилевич, как только пришел в минское "Динамо", стал пробовать меня на разных позициях: переднего, опорного, наконец, заднего защитника. Малофеев тоже использовал меня в разных амплуа. Здесь палка о двух концах: с одной стороны, не набиваешь руку, не нарабатываешь в позиции стереотип, но, с другой, за универсализацией, умением играть на разных позициях оказалось будущее футбола. Я внутренне бунтовал, мне хотелось закреплять навыки крайнего защитника, чтобы Бесков видел меня на этом месте. Однако когда в 1982 году встал вопрос, кого брать на чемпионат мира в Испанию, все решила моя универсальность. Первоначально я в основной состав не планировался, но вышло так, что три последних решающих матча сыграл от звонка до звонка.
Танго "Испания"
— Что, на ваш взгляд, помешало той команде, великолепно выглядевшей в отборочном турнире, проявить себя в финальной части чемпионата мира-82?
— Специалисты до сих пор отмечают советские сборные 1981 (не 82-го!) и 1988 годов. После чемпионата мира по горячим следам все принялись сетовать на отсутствие в сборной единоначалия, пресловутый тренерский триумвират. Но почему те же Бесков, Лобановский и Ахалкаци нормально работали, взаимно дополняя друг друга, когда команда катила? Возможно, дело в другом. Если сравнить подготовку футболистов в 1981 и 1982 годах, то она сильно разнилась. В 1981-м игроки всю зиму готовились в клубах, получали привычный для себя базис. А на следующий год членов сборной решили лучше "сыграть" между собой, пошел целый цикл сборов: две недели в январе, две в феврале… Таким образом, основная подготовка, которая для тбилисцев привычна одна, для киевлян — другая и так далее, оказалась скомкана. Второй момент: южане уже не готовились с той заряженностью, с какой работали годом раньше, имея целью выиграть европейский кубок. К тому же после завоевания Кубка кубков в тбилисской команде пошли разногласия. В сборную ребята приезжали с полной серьезностью, но потом возвращались в клуб и работали, не ставя перед собой сверхцели. В итоге к чемпионату мира подошли функционально не готовыми. У киевлян тоже не было заложено привычной базы: в сборной они тренировались по одной методике, в клубе — совсем по другой. Для советского футбола было свойственно закладывать кондиции зимой: качество игры футболиста в июне являлось прямым следствием того, как он работал в январе-марте. Плюс не хватило травмированных Буряка и Кипиани, которые не имели высокой скорости, но обладали хорошей выносливостью и техникой, а потому могли продуктивно сработать в условиях испанской жары.
— Эффектный, изящный Кипиани вписывался в ту команду?
— Бесков отдавал ему предпочтение на центральной позиции даже перед своим любимцем Гавриловым. Когда обсуждали состав сборной, было много травмированных и разношерстно подготовленных ребят. У Бескова была привычка раздавать игрокам листочки бумаги, чтобы каждый вписал свой вариант состава. Когда Кипиани едва приступил к восстановлению после тяжелой травмы, Бесков при анкетировании предупреждал: "Учитывать и Давида".
— Итак, в Испании сборной не хватало кондиций…
— Эту причину считаю главной: команда не была сбалансирована функционально. А когда "функция" не в порядке, включается психология, что где-то надо сэкономить, чтобы хватило сил на следующую игру. Первый тайм встречи с бразильцами получился просто классный, все здорово выложились, но, выйдя на второй, почувствовали: не хватает… В другом городе могло быть чуть легче, но Севилья летом — ад, ее называют "испанской сковородкой". Словом, второй тайм бразильцам по всем статьям проиграли, после чего в головы полезла мыслишка: а может, не надо с первых минут так рвать? И пошла рациональная игра на результат: надо было выиграть 3:0 у Новой Зеландии — ровно столько и сделали, с шотландцами сыграли устраивавшую ничью…
— Не так давно прочел еще одну версию: перед решающим матчем с поляками по мотивам обострившихся отношений был приказ сверху не играть в кость — вот все и мягчили.
— Ерунда. На установке лишь предупредили, чтобы не отвечали на грубость. Существеннее другая причина: никто, кроме врача Мышалова, не имел опыта участия в подобных турнирах. А это и атмосфера, и стратегия игр, и психологический накал, и снятие стресса… Только на чемпионате мира я понял, что футболисту не помешает иногда выпить пива, чего я до того момента никогда не делал.
— Это наверняка заинтересует ваших нынешних подопечных…
— Сыграв два тайма на тридцатиградусной жаре и полностью себя обезводив, не можешь уснуть до 3-4 часов ночи. Нам с Сулаквелидзе выпало идти на допинг-контроль. Доктор, увидев нас пьющими минералку, воскликнул: "Что вы делаете?! Так целую ночь будете над анализом сидеть. Быстренько пиво!" Попили пивка, сдали анализ, в гостинице сразу уснули, как младенцы. Выспались и назавтра были готовы на все сто. А ребята после бессонной ночи на тренировке еле ноги передвигали. Благодаря этой простой методе я очень хорошо себя чувствовал в последнем матче с поляками, и на фоне этой игры даже попал в число тех четверых (с Дасаевым, Балтачой и Демьяненко), кого отметили на коллегии Госкомспорта как "не опозоривших честь советского футболиста".
Золото 1982-го
— До чемпионата мира у минского "Динамо" имелись на тот сезон особые планы?
— Нет. Конечно, все мы — игроки и тренер — мечтали о золоте, но чтобы конкретно в этом году...
— То есть способствовала ситуация спада у ведущих команд?
— Не совсем так. Думаю, как и в случаях с последующими чемпионствами "Зенита" и "Днепра", тогда сошелся целый ряд счастливых обстоятельств. Это и пик формы ведущих игроков. И лучший сезон в карьере вратаря — обязательный фактор, без вратаря ничего не выиграешь: Вергеенко, Бирюков и Краковский каждый в свой год стояли блестяще. И сплав молодости с опытом. Пожалуй, и везение. Можно сказать, что на чемпионате мира турки и корейцы попали в призеры благодаря неудачной игре французов или кого-то еще. Но это проблемы французов, и они не принижают ничьих успехов. Если бы бразильцы всегда были готовы как надо, быть бы им вечными чемпионами... А в финале Лиги чемпионов разве "Ливерпуль" играл сильнее "Милана"? Итальянский клуб действовал красиво, легко, ему многое удавалось, все очень логично, была видна рука тренера. А потом на первый план вышла психология.
— При трансляции матчей грандов для вас важнее результат или качество игры?
— Как правило, с тараюсь записать игру на видео, чтобы второй раз смотреть ее уже профессионально. А по первому разу можно и поболеть, поглядеть "с адреналинчиком". Но если в матче присутствует что-то интересное, то специалист перевешивает во мне болельщика, несмотря на симпатию к одной из команд. Мне как тренеру приходится помнить постулат: "Игра забывается, а результат остается". Каждому наставнику хочется работать, а не быть уволенным.
— Золотой состав 1982 года был объективно сильнейшим из всех, в которых вы играли?
— Если бы уровень молодых Зыгмантовича, Алейникова и Гоцманова был таким, как в сборной, а Прокопенко и Пудышев оставались на уровне 1982-го — вот это была бы сильнейшая команда. Но в жизни все по-иному: когда одни на пике, другие еще молоды… Думаю, с точки зрения класса более поздняя команда была повыше, а вот по гармоничности сочетания игроков не было равных "Динамо"-82, поэтому оно и достигло большего.